— Все, я так не могу!
— Что значит не можешь? — я хмурюсь и подхожу к младшей Шейкиной, становлюсь перед ней. Она сидит на матах, вытянув ноги перед собой. Вся красная, как вареный рак, волосы растрепались, от нее пахнет за версту. О былой красавице Марии Шейкиной нет и речи. Передо мной сейчас самая настоящая Манька.
— Не могу!
— Моги, — я просто пожимаю плечами и перевожу взгляд на Любку. Та бычится на меня, но молчит. — бери пример с сестры. Закрой свой ротик и доделай упражнение.
— А то что? Если не доделаю, то что ты мне сделаешь? Ты не капитан и не тренер. Из команды меня не попрешь, ударить не ударишь, а приказы твои я выполнять не буду! Все, достала ты меня, Ржевская. Чего на нас срываешься? Хочешь командовать? Заведи себе мальчика им и помыкай!
— Все сказала? — спокойно реагирую на ее слова. Большая их часть простой блеф, сформированный на почве усталости, но что-то звучит очень обидно и бьет по моему самолюбию. — а теперь, закончи упражнение.
— Ты… ах ты… ненавижу.
— Признательна за твои чувства ко мне, Мария, — киваю я и возвращаюсь на свое место. Отвожу от сестер взгляд и продолжаю тренировку. До самого конца игнорирую Маньку и ее Любку, а первая злится еще сильнее. Хотела выбить меня из колеи? Пф! Пусть становится в очередь. С этой игрой в подмену моя нервная система не реагирует больше на такие мелкие шалости.
После тренировки, по пути домой, захожу в магазин и звоню брату. Он не отвечает. Оставляет мои звонки без ответа еще в течение нескольких часов и решает перезвонить мне лишь ближе к полуночи.
Злюсь на него, решаю в этот раз точно разорвать нашу договоренность, ведь мне от нее ничего не светит. И что он мне привезет? Сувенир? Кепочку? Леденец на палочке? Шиш с маслом?
Кушая нарезанные фрукты и овощи, я смотрю очередной бредовый фильм, когда звонит мой братец. Я этого разговора жду так сильно, что ставлю фильм на паузу. Глеб говорит, что на этой неделе точно приедет. Из-за погодных условий фестиваль немного сдвинулся со своего расписания, но он постарается не задерживаться долго.
— Твоя неделя закончилась, Глеб. У нас был уговор. Неделя. И она истекла, — вздыхаю я. Устало потираю глаза. Рука тянется к ноутбуку и я захлопываю крышку. После таких новостей смотреть ничего не хочется.
— Я знаю, но не успеваю приехать.
— Я не могу больше изображать тебя. Я устала, — а еще мне нравится твой друг и видеть его постоянно я тоже не могу! — хочу добавить я, но молчу.
— Ну еще немного. Чего тебе стоит? Ничего ведь сложного.
— Сколько? Сколько мне еще притворяться тобой и делать вид, что все нормально? Ты понимаешь, что происходит, Глеб? Есть вещи, которые я физически не могу сделать!
— А что не так?
— Все не так! — едва не кричу я.
— Ну тише, не паникуй. Может, тебе привезти что-то? Вкусненькое? Тут такие петушки на палочке.
— Мне не пять, Глеб, — стараюсь сказать спокойно я и потираю переносицу. — привези мне виски и абонемент к психологу. А лучше сразу к психотерапевту.
Глеб молчит, и эта тишина пугает меня. Такое чувство, будто брату вовсе не интересно, что такого могло со мной произойти, что я решила соскочить с крючка его безумной идеи. А вот жаль. Мне, например, интересно.
— Глеб, со мной флиртуют девушки, пытаются меня поцеловать… Черт дери, я вчера кое-как от одной сбежала. И ты говоришь о леденцах на палочке после этого?
— Что ж поделать, если я такой красавец, — театрально вздыхает братец. Он сейчас меня так сильно бесит, что хочется его прихлопнуть. — ну ладно, не бухти. Отшей их. Или подыграй. Отвлеки. Вообще, кто из нас двоих хитрее? Конечно же ты, Ржевская. Так что выше нос. Обещаю, я приеду в ближайшие дни. И глазом моргнуть не успеешь.
— Ты невыносим, — ворчу я. После слов брата на душе становится не так плохо, как было до разговора с ним. Я первой бросаю трубку, убираю телефон в сторону и закрываю глаза. Впереди очередной сложный день, поход на учебу и тренировку брата. Я выживу, я справлюсь.
20
Тест я сдаю на «отлично», в чем я и не сомневалась. По дороге домой мой телефон разрывается от сообщений. Не так давно я получила доступ к чату ребят, в котором Юра и компания обсуждала свои «мужские» проблемы, мемасики и девчонок. Я там почти ничего не писала, лишь читала и то, когда мне нечем было себя занять.