Лицо ее смягчилось, приобрело задумчивое выражение – она неотрывно смотрела на тролля, словно, проникнув душой в страшную тайну, теперь испытывала смущение от прикосновения к чужой боли. К страданиям другого… А Питер старался успокоиться и не мог унять охватившую его дрожь. Ничего не мог с собой поделать… Это ему очень мешало. Тем более что от этой женщины – он теперь с ясной тоской почувствовал это – исходила угроза, щемящая, вносящая смуту в мысли, беспорядок в поступки.
Наконец Эмидж повернулась к экрану и полувопросительно сказала:
– Ну, поехали?…
Прошел час. Катарина продолжала изучать материалы, а Питер расхаживал по комнате. Сначала его неторопливые тяжелые шаги и резкий скрип ботинок мешали ей, но скоро она перестала замечать, что творится вокруг. Мисс Эмидж неотрывно следила за экраном, не глядя, работала на клавиатуре. Только однажды она улыбнулась, а вот отрицательно покачивала головой и морщилась от досады куда чаще. И все же было ясно, что текст, материал просто захватил ее.
Когда это стало понятно и Питеру, он внутренне расслабился, сначала сел на корточки у двери, потом опустился на пол. Отсюда он, не мешая, мог наблюдать за женщиной. Правда, теперь уже ничто не могло отвлечь Катарину от работы. Уже и эмоции перестали отражаться на ее лице, осталось только напряженное вдохновенное внимание.
Питер вынужден был признаться себе, что ему нравится манера, с какой его новая приятельница знакомится с рукописью. Она чем-то напоминала снайпера, притаившегося в засаде и поджидающего, когда мишень выйдет из-за Угла. Глаза ее цепко следили за пробегающими по экрану формулами, схемами, словесными объяснениями, тело изогнулось и чуть напряглось, как бы готовясь тут же откликнуться на любой внутренний приказ. Она была грациозна, как кошка, учуявшая мышь. Питер долго подыскивал необходимое определение, потом чуть не вскрикнул – он нашел то, что искал. Мисс Эмидж была активным читателем. Она умела переживать вместе с автором.
И вдруг на лестнице послышались суетливые, крадущиеся шаги. Питер выхватил оружие, чуть приоткрыл дверь. Вот над полом всплыла голова Эдди, потом показался он весь. Руки Торопыги были заняты пакетами. По запаху Питер сразу догадался, что Эдди успел съездить в японский ресторан.
– Где ты таскался так долго? – недовольно спросил Питер.
Эдди привычно поиграл плечами и, запинаясь, ответил:
– Пришлось… пришлось… пришлось… соблюдать эти… правила дорожного… дорожного… движения.
– Кому? Тебе?! – Питер гулко, басом, расхохотался. Эдди повеселел и тут же захихикал вслед за троллем:
– Ладно… ладно… ладно… Хватит.
Питер тут же затих и приложил палец к губам – помалкивай, мол. Катарина могла услышать их… Потом они прошли на кухню и приготовили кофе. Налили его в чашку, в тарелку положили жареную рыбу, горстку риса и все это разместили на подносе. Питер на цыпочках прошел в комнату.
Катарина мельком глянула на него и невольно улыбнулась.
Вслед за троллем в комнату вошел Эдди. Питер, ни слова не говоря, взял его под локоток и вывел в коридор, затем прикрыл за собой дверь.
– Думаешь, это разумно – оставлять ее одну? – обеспокоенно спросил Эдди.
– Куда она отсюда убежит? Мы же контролируем дверь. К тому же я не думаю, что она захочет куда-то убежать.
– О чем ты думаешь? Думаешь… думаешь… думаешь… о чем? Она что читает? Что там вообще можно читать?
– То, что я записал, то, к чему пришел.
– Ты ей все выложил?!
– Да. – Питер улыбнулся.
Это было удивительно – но за эти годы интерес Эдди к «историям», которые рассказывал ему по средам тролль, так и не угас. Собственно, две вещи занимали его: «байки» Питера и необходимость постоянно доказывать свою полезность для группы Итами. Во всем остальном он мало чем отличался от остальных людей. Вел, если можно так выразиться, «растительную» жизнь. Увлекался симсенсом, мог часами щекотать себе нервы каким-нибудь захватывающим сексуальным приключением.
– Не понимаю! – искренне признался Торопыга. – Сколько можно читать! Помнится, ты мне ухитрялся… ухитрялся… ухитрялся… в двух словах все изложить.
– Эдди, сейчас совсем другое дело.
– Я уже это почувствовал. Не знаю, я схватывал все на лету…
Вдруг на лестнице послышался шорох, затем на одной из лестничных площадок внизу мелькнула тень.
– Питер, послушай…
Тролль моментально подгреб Эдди к себе и ладонью зажал ему рот.
Эдди задергался, попытался что-то сказать, но, увидев предупреждающий взгляд Питера, сразу затих. Когда тролль отдернул руку, Торопыга шепотом, прерывисто, заявил: