Генерал смутился…Помнит чего?
— Да, отправь…
Девчонки собрались быстро, повозка у нас была (маркизова), так что уже к обеду вопрос был решен.
Пока растапливали баню, генерал накинул официоз и прохаживался по двору — осматривался, Рам и собаки его сопровождали. Бабушка с маркизой ушли к себе — одеваться, а я, отправив Шенек, распорядилась о завтраке и тоже пошла приводить себя в порядок: нас явно ждал разговор, а его лучше вести на сытый желудок и в комфорте.
Глава 64
Завтракали в комнате бабушки, а вот пить чай, по общему решению, выбрались в беседку во дворе: солнце успело нагреть воздух, так что простыть генералу не грозило.
Несмотря на то, что во время еды все молчали, обстановка за столом была вполне расслабленная, я бы сказала — семейная, а ожидаемый мною (ну а вдруг?) негатив со стороны родителя отсутствовал напрочь. То ли баня на него подействовала, то ли я чего-то не понимаю.
Наконец, батюшка взял слово, и мы приготовились внимать его речам.
— Матушка, тетя Му Жуань (даже так?), Чень Ю…Прошу простить меня за этот…незапланированный визит, да еще и…в такое время…
Мы дружно отрицательно замотали головами, мол, да ладно, всё в порядке.
— Спасибо! — выдохнул генерал.
— А-Вэй, не томи, говори уже! — не выдержала маркиза, обратившись к мужчине по-свойски, что свидетельствовало (для меня) об их давнем и весьма близком знакомстве. О чем-то подобном я уже догадывалась, впрочем.
— Тетя Фэй, Вы, как всегда, прямолинейны. Но спасибо еще раз. Так вот. Приехал я сюда, не сказав сыновьям…Да я вообще никому не говорил, что поеду — решился в момент… — начал батюшка, на что бабуля фыркнула и шлепнула его по руке.
— Прости, матушка… — он опять подвис, опустив голову — стыдно, что ли?
— А-Вэй, я сейчас тебя шлепну и сильнее, чем мать! — снова выступила Фэй-фурен. — Что случилось в доме? Твоя драгоценная Нин создает проблемы?
— Как Вы догадались? — пришел в изумление гость.
— Милый мой мальчик, я не первый год живу на свете, кого только не встречала…Не буду говорить, что думаю об этой твоей…наложнице…И не пыхти! Я её женой твоей не признаю, и вообще…Или есть что-то еще?
Генерал вздохнул и исповедался — другими словами назвать его долгий рассказ я не могу. Пока я слушала Гу Чен Вэя, много чего в голове мелькало: и о том, что припекло мужика, и о прошлом семьи, частью которой я стала и о которой, в целом, имела смутное представление, и о том, что поведение главы патриархальной ячейки не соответствует сложившемуся у меня мнению о порядках в этом, похожем на Древний Китай, мире. Меня даже из-за стола не выгнали! К тому же, не отпускало ощущение, что промыли батюшке мозги…И я догадываюсь, кто…
Как бы то ни было, монолог генерала был информативен, эмоционален и заставил еще больше задуматься о нём самом и о ситуации вокруг нас. Да, я незаметно ввела господина Гу в круг по-настоящему близких мне людей. Была ли это пресловутая женская жалость к потерявшему ориентиры мужику или углубившееся понимание причинно-следственных связей случившегося в семье, или зародившаяся симпатия к сверстнику, оказавшемуся перед дилеммой «долг и честь», или всё это вместе…Не знаю, но к концу монолога я уже не так категорично воспринимала человека, пусть и не давшего жизнь моему нынешнему телу, но вырастившего его, и картину мира в усадьбе Гу.
Если же коротко, то приехал батюшка к нам, потому что соскучился по нормальному общению, потому что хотелось ему привычного тепла и уюта. Нормальное желание, чего уж там. А еще ему была нужна помощь в организации стоящей поперек горла свадьбы Хэ Ки и Жунь Фань, поддержка в построении наложницы Нин, а еще лучше — бескровном избавлении от неё (чужими руками, желательно), возвращении Ян Линь (первой жены) и…проведении правильной моей помолвки.
«Нехило так замахнулся папенька…Точно всё достало!» — хмыкнула про себя, но вслух…ничего не сказала — тут старшие есть, пусть они выскажутся.
Лично меня в большей степени волновал вопрос возвращения в столицу, процедура официальной помолвки, против которой генерал даже «мяу» не сказал, и доклад императору.
Относительно переезда в усадьбу — решили не откладывать, при чем, присутствие в доме маркизы даже не обсуждалось: она сама заявила, что не оставит дорогую Лу Сы наедине с «распоясавшейся наложницей». Своим родственникам воинственная вдова объяснит, что и почему, тем более, что проживание её вместе с женой сына — нового главы семьи Фэй тоже не носило мирный характер. А так: с глаз долой — из сердца вон.