— Вы правы, уважаемый Мо! Так и поступим. Пусть только место отгородят забором повыше и…цветами пахучими по краю засадят…Ну, на всякий случай…–улыбнулась, представив запашок и звуки. — Отец особо в это дело влезать не хочет, как я понимаю, вот нам и карты в руки. Уток и гусей можно опять у меня разместить…Огородик мы с девочками уже засадили. Короче, действуем как раньше. Да, и приемы пышные я устраивать не планирую — сошлемся на занятость господина Гу и слабость бабули. Там и принцесса родит…Ну, выкрутимся.
Складки на лбу лао Мо разгладились, плечи распрямились, и он бодро доложил по счетам. Я присвистнула — нехило так чужое счастье нам обошлось: тысячу лян серебром плюс кое-что из утиля (по павильонам прошлись, мебелишку, посудку кое-какую «на бедность» выделили, освежив-подремонтировав)! Повезло же дуракам — на чужом горбу в рай въехать! А мне теперь выкручиваться…
Мы уже закончили обсуждение, когда управдом хлопнул себя по лбу и вручил мне конверт, почему-то красный.
— Вторая барышня, чуть не забыл! Это письмо вместе с подарочными деньгами передал господин Хэ Ки, незаметно шепнув, что оно — для Вас. Мне показалась странной секретность, я открыл, признаюсь, но так ничего и не понял…Никто, кроме меня, об этом не узнает, клянусь! — Мо Ксу поклонился и…сбежал, а я развернула послание несбывшегося мужа, чтобы прифигеть от его содержания.
Хэ Ки благодарил, извинялся, заверял в почтении и прочее. Пропустила, сосредоточившись на основной части, из которой следовало, что молодожен считает своим долгом предостеречь меня в отношении семьи премьер-министра, конкретно — от возможных происков младшего Ляна, в чьем поганом характере имел сомнительную честь убедиться лично. Не суть.
Так вот, из письма следовало, что автору «посчастливилось» стать невольным свидетелем сговора младшего Ляна с его начальником, сулившего обоим преференции в будущем, для чего они написали рапорт императору о новом механизме, использующем силу падающей воды, который Лян-гунцзы высмотрел в одном из поместий в пригороде и о котором пока никто не знает, кроме каких-то неизвестных владельцев дома и их слуг-деревенщин. И самого сына премьера, пожелавшего выдать изобретение за своё.
А потом в суде случился конфуз, когда то же колесо представили генерал Гу и сыновья и господин Лян внезапно выразил несогласие с их авторством, после чего был отправлен в кратковременный отпуск лично государем «для поправки здоровья». Хэ Ки писал, что чиновники, впечатленные новинкой, активно обсуждали случившееся и приняли сторону генерала, поскольку в его «сопроводиловке» были указаны и расчеты, и мастера, и ранний вариант механизма, уже давно работающего в поместье Гу, в то время как в записке Ляна-младшего было сообщено лишь о применении и внешнем виде колеса.
Хэ Ки, помимо прочего, настоятельно советовал быть с аккуратным с сынком первого чиновника, а еще (совсем неожиданно) — обратить внимание на его поведение и наклонности…
Я долго сидела с посланием в руке, перечитывала написанное мелким, убористым, однако вполне читаемым почерком думающего, осторожного, но сильного человека, и постепенно пришла к выводу, что ему можно верить, а от предупреждения — не отмахиваться.
Поняла и то, что мне родней сказано было не всё — не хотели грязь месить или расстраивать, неважно. Главное, в душе заворочалось что-то темное: не злость, но желание разобраться с попыткой интеллектуального воровства (себя я считаю… честным прогрессором, как и других «товарищей по партии попаданцев») и всколыхнувшейся тревогой за…судьбу Чен Юнь. По местным меркам — сводной сестры, образно говоря. Неслучайно я её вспоминала…Надо к ней наведаться…Не стал бы Хэ Ки предупреждать и намекать без оснований, почему-то я была в этом уверена.
Как водится, на ловца и зверь бежит: в особняк начали приходить приглашения от столичных семей то на день рождения, то на праздник цветов, то на поэтические посиделки…
«Не все, видать, от жары обезумели и разбежались…Или, наоборот, обалдели от духоты и желают развлечься доступными способами. А может, и от любопытства маятся — как же, главный холостяк в расход пошел, маркиза поделилась, что слухи бродят по столице, как призрак коммунизма» — думала я, перебирая доставленную корреспонденцию и решая, куда пойти, куда податься, кого найти, кому…Ладно, с кем поругаться — это ж очевидно, что мне такой фортель (помолвку с Цзяном) не простят, постараются пройтись и по ногам, и косточки перемыть публично, да и от пакостей, наверняка, придется уворачиваться. Всё по канону…
Забавно, но среди принесенных писем из дома премьера не было ни одного, зато доблестные родственнички явились «собственною персоною» пред наши светлые очи, и визит этот положил начало серии весьма неоднозначных последствий…