Необыкновенная красота поместья покорила сходу: все так продуманно, изящно, разнопланово и гармонично, что мы с девчонками увлеклись и протопали аж до самого озера, где вдоль зарослей прибрежных кустарников и деревьев вилась пешеходная тропа-променад — длинный мост на сваях, позволяющий любоваться открытым пространством водоема, с периодическими ответвлениями-тупичками на сушу, заканчивающимися уютными беседочками и павильончиками, внутри которых стояли столики с чайными приборами, лавочки с подушечками, шторочками от ветра и видом на озеро. Места отдыха и медитации на воду, прелесть! И никого вокруг, что главное!
Нагулявшись, в одну такую мы и присели — по ощущениям, до назначенного «слета» время было. Сяо споро зажгла грелку под чайником, заварила чай, и мы насладились напитком вприкуску с визуальным великолепием. Тихо, ранние лучи солнца блестят на поверхности воды, утренний ветерок гонит по ней мелкую рябь, шелестит листва, вдали плюхает играющая рыбка…Идиллия!Была…
— Госпожа, госпожа Лули (« влажный жасмин»), пожалуйста, остановитесь! — нарушил торжественность момента громкий девичий голос справа, за кустами. — Мы уже так далеко зашли! Прошу Вас! Нам нельзя…сердить старшую госпожу! Как мы объясним Ваше долгое отсутствие и… припухшие от слез веки? Давайте вернемся! Мне не по себе…здесь…
— Ах, Сонг (« сосна»), я так зла! ААААААА! — закричала вторая девица, госпожа, видимо, и затопала по мосткам — звук был глухой.
— Тише, госпожа, прошу Вас! Не ровен час, услышит кто! — шикнула первая, Сонг.
— Да кто сюда зайдет! Они все толкаются на площадке с цветами, обмениваются мнениями — съязвила вторая собеседница, Лули. — Умничают, выделываются, стараясь перещеголять друг друга в словоблудии! Мерзкие притворщицы, лицедейки!
— Госпожа, прошу Вас, успокойтесь! — опять заныла Сонг.
— Не могу-у-у-у, я устала, понимаешь, устала играть смиренницу и скромницу, устала довольствоваться малым! Я достаточно терпела эту старую каргу с её обещаниями, этого противного ханжу Лян-дарена с его пренебрежением ко мне…Как же, благодетель, пригрел сироту, выучил и…не смог выгодно продать! Пришлось мириться с желанием сына…Этого он мне простить не может, вот и цепляется!
— Ну что Вы, госпожа, хозяин к Вам добр, и старшая госпожа Вас любит…А младший господин и вовсе души в Вас не чает… — залебезила служанка.
— Сонг, молчи! Если бы любили, как ты говоришь, разве позволили бы войти в дом этой деревенщине? Как я обрадовалась, когда узнала, что единственная дочь Гу, эта гадина капризная — подмена! Думала, старый хрыч оскорбится, отменит помолвку, тетка говорила, что он был недоволен будущей невесткой и планировал разрыв, и тогда я, я стану женой брата Гэ…Я всю жизнь об этом мечтала, я…готовилась…Мне обещали! И что? Что, я тебя спрашиваю? — повысила голос говорившая. — Он просто заменил одну на другую, прельстившись чистотой истинной крови и смазливой мордашкой потеряшки!!!Даже не побрезговал отсутствием воспитания, незнанием этикета, необразованностью…этой…новой Гу! Сволочь!!!
Последняя фраза была подобна крику души, а мы с Шеньками сидели, боясь дыхнуть лишний раз, чтобы не обнаружить свое присутствие…То, что речь идет о секретах семьи Лян, мы догадались, и упустить возможность узнать больше было категорически невозможно и стратегически важно!
А диалог на мосту продолжился.
— Эта дрянь оказалась действительно красива…Настолько, что братец очаровался и проводил с ней все время…Я умирала от ревности! Я хотела её убить…Я так надеялась, что она не переживет первые роды, ведь Чжу Гэ стал от неё уставать — он сам говорил, что её наивность и простота его раздражают, а её…невинность…в постели…ему противна! И я согласилась стать наложницей, надеясь занять со временем место первой жены… Но эта Юнь…родила сына! А потом еще…И она опять беременна! — завыла Лули. — А я так и не могу понести! Ни разу за столько лет…Чтобы я ни делала, всё впустую, а она, сука, залетает с одного раза! Как, скажи мне, как небеса это допускают⁈ Он же все ночи проводит со мной, но стоит хоть раз переспать с ней — и опять! Уж как мы её ни унижаем, она молчит…То ли боится…за детей, то ли…гордая…Но старик… Он, кажется, догадывается, до последнего дня просто глаза закрывал…
— Госпожа, но может, нам…ей… — дрожащим голосом прошептала служанка.
— Да? Мне свекр намекнул однажды, что если с его законной невесткой что-то случиться в доме, он убьет меня первой, не разбираясь, лично… И я ему верю…И боюсь! Тем более, после недавнего скандала…Он опять мне пригрозил…Узнал, что это я… подтолкнула брата написать тот…меморандум…Но откуда же мне было знать, что все так…паршиво закончится! И тут Гу, всегда эти гадкие Гу! Ненавижу!!! — зашипела-захрипела Лули.