«Вот мало тебе печали, Юлия Шеновна, еще влюбись на излете пятого десятка! Миновала тебя чаща сия в молодости, не дай догнать в старости!» — приказала мысленно и перекрестилась, но воспоминания из прошлого хлынули волной.
…Та единственная университетская страсть была яркой, как вспышка, и болезненной, как ожог… До сих пор вдаваться в детали не хочется. После неё я долго сторонилась парней, пока не перегорела и не ушла в работу. А про то, чтобы влюбиться или, тем более, полюбить…
Не́когда было, да и незачем, если честно. Секс особо душу не трогает — простое удовольствие и удовлетворение на уровне инстинктов. Грубо, но именно так я считаю. Даже Кэйдо Такаши стал для меня, скорее, другом с привилегиями, чем любимым мужчиной.
А тут…Не было у меня такого, не было! Чтоб увидела — и сердце зашлось. Как не опростоволосилась и не впала в натуральный экстаз, сама удивляюсь. Закрываю глаза, вижу богоподобный лик — и мурашки по телу, прям как в лав-стори, табуном, и низ живота ноет, и во рту сушь, от которой избавиться можно только поцелуем… Французским, ага!
«Ой, божечки, куда меня несет-то? Это точно гормоны молодого тела, значит, надо на тренировку! Упахаюсь до седьмого пота, и дурь, глядишь, собью, иначе дело плохо…И все же, кто он такой, красавец писаный?»
Спала не очень, проснулась на рассвете, полежала немного в прострации и вытащила себя и девчонок на разминку…Вместе с ними тренировалась около часа, выкладываясь на все сто, чтобы усталостью выгнать из головы мысли о вчерашнем парне моей мечты. «Тьфу, пошлость какая в мои-то годы!»
Шеньки сбежали, не выдержав нагрузки, под предлогом готовки завтрака и ванны для меня, а я еще минут двадцать бегала по роще, отжималась на пределе, пока не смогла больше шевелиться.
«Уф, давно я так не напрягалась!». Ноги и руки тряслись, пот лил градом, дышала тяжело, но в голове прояснилось. Пение птиц, шелест ветра в листве, косые солнечные лучи, свежий, чуть влажный воздух настроили на позитивный лад. Я немного посидела, восстанавливаясь, поднялась и медленно пошла в сторону дома.
Вот и полегчало…Слава богу! И физкультуре, конечно…О, спорт, ты — мир! Пьеру де Кубертену — виват три раза! «Юля, ты ненормальная!»
Глава 51
Утро добрым не бывает…Эта мысль пронеслась со скоростью света, когда я увидела гостей, идущих от ворот к павильону. Им навстречу летели Бим и Бом, оглашая участок звонким лаем. Залитые ярким даже в этот ранний час солнцем, три молодца, громко, стараясь перекричать собачек, приветствовали пожилых дам, выходящих из комнат, разбивая этим надежду, что мне всё только мерещится.
— Бабушка, мы пришли к тебе и сестре позавтракать, не прогоните? — до противного радостно орал Чен Ян, ускоряясь и обнимая матриарха, а Чен Сян и (черт, черт, черт!) предмет моих непрошенных «влажных» сновидений улыбались «во все 32» и тоже ждали очереди на доступ к телу старейшины.
Симхьи крутились у парней под ногами, а те пытались их схватить, чтобы потискать. Бабуля Гу светилась счастьем и пыталась что-то сказать, мадам Фэй добродушно улыбалась, одобряя визит внуков подруги. И только я хотела провалиться сквозь землю или оказаться как можно дальше отсюда, а еще — наивно надеясь, что меня не заметят.
Ага, как же! Мелочь, почувствовав моё приближение, со всех лап рванула здороваться с хозяйкой, подпрыгивая вокруг меня и повизгивая от радости, и привлекая к моей персоне тем самым внимание остальных.
— Чень Ю, это ты? — протянул потрясенно и уставился на меня круглыми глазами второй братец Гу. — Ты откуда? И почему ты так… — он окинул меня взглядом с головы до ног в упавшей тишине — одета?
И что тут скажешь? Уставшая, с мокрыми от пота волосами, потными кругами на груди и подмышками, в штанах, соломенных тапочках на босу ногу и с полотенцем на шее, являла я собой зрелище дикое, по местным меркам, если не противоестественное, и вопиюще-неприличное.
«И чтобы им не прийти попозже, а?» — застонала про себя, хотя на языке крутились совсем другие слова, но разве ж скажешь? Эх-ма…
— Приветствую вас, господа — выговорить вежливую фразу удалось, далее, по инерции, изобразила поклон по-мужски (я ж в штанах!). — Вам следовало предупредить о визите, у нас не бывает посетителей в такое время и тем более — мужчин.
Явно выраженное недовольство в моих словах не услышать было невозможно. Братья смутились, а красавчик ухмыльнулся, продолжая разглядывать меня с нескрываемым интересом.
— Прошу меня простить, я должна переодеться. Слуги подадут завтрак через несколько минут. Располагайтесь в беседке, думаю, там будет удобно. Момо Го, распорядитесь! Бабушка, госпожа Фэй, я скоро буду. Бим, Бом, сидеть! Ведите себя прилично.