Федорченко и Камнев сдвинулись с места по направлению к Щеглову, (Камнев выкрикнул что-то вроде: «Ах ты, скотина!..) но были остановлены резким окриком командира:
- Солдаты, стоять! Вы что, Устав забыли, идиоты? Все, что делает сержант Щеглов, он делает по моему приказу! Бунт?! - произнес он, сверля глазами прежде всего Камнева. Тот некоторое время держал дуэль взглядов, на его лице отражалась внутренняя борьба, но привычка подчиняться взяла верх. Он опустил взор и остался на месте. Федорченко последовал примеру товарища. Щеглов же после слов начальника зарделся от радости, как красна девица.
Командир, повернувшись, обратился к Славику:
- Ты ударился, когда поскользнулся и упал. Запомни это, если хочешь не иметь на службе лишних проблем. Теперь будем с тобой дружить, так? Я же не держу на тебя зла, что ты заставил ждать нас всех в духоте, и ты на меня не держи, не советую.
У Славика все плыло в голове и перед глазами, дыхание еще не пришло в норму, но он все же поднял голову и молча, с ненавистью, посмотрел на своего мучителя. Отсюда, снизу вверх, командир казался ему похожим на какого-то мертвеца-зомби: высоко покачивалась премоугольная плоская голова с влипшими в нее седыми отростками волос, пустые бесцветные глаза, гулкий, будто неживой голос, доносящийся с высоты, даже сквозь подбородок у него словно бы пробивались вторые зубы, почерневшие, кривые, застывшие в жутком оскале. Хотя это была лишь иллюзия, Славик содрогнулся и поспешил отвести взгляд. Командир улыбнулся:
- И где же ты был все это время, герой? В подвале? Очень жаль, что нас не предупредили...
Внезапно в голове Славика огненной вспышкой выстрелила догадка, и он хрипло спросил:
- Это... мой отчим вам сказал, где я?..
Василий Петрович засмеялся, качнул головой, затем сказал:
- Что ж, перед штатским у меня нет никаких обязательств, я скажу. Ты догадливый, сынок, твой папа рассказал мне. На его месте я поступил бы так же.
- Как?.. - одними губами прошептала Алла Дмитриевна, очнувшаяся на диване после этих слов.
- Интересная у вас семейка получается, - сказал командир, не поворачивая головы. - Ну, поднимайся, парень, хватит валяться. - Он взял Славика за подмышки и рывком поставил на ноги. - Ты же мужик! Посмотри на свои плечи (они были у Славика худыми и ненакачанными), это же позор в твоем возрасте. Жаль, нет здесь зеркала, ты бы себя таким запомнил, потому что, уверяю тебя, пройдет год, и ты станешь совсем другим человеком. Скажешь армии «спасибо». Давай, прощайся со своей мамочкой, только быстро, и мы поехали... - командир слегка подтолкнул Славика в спину, и после этого его будто прорвало, Славик диким нечеловеческим голосом завопил на всю комнату:
- Я НЕ БУ-УДУ!!! - и, неожиданно для солдат и командира, он пулей промчался к двери и, хлопнув ею, стремглав выскочил наружу.
Вслед ему понесся крик матери: - Беги, Слава-а-а!.. и рык Василия Петровича: - Догнать его, быстро! Федорченко, Камнев!.. Но первым, обогнав всех, в погоню за мальчиком, словно хорошо обученная борзая, кинулся Щеглов.
...Славик бежал, и зеркальные горизонтальные черточки дружно подпрыгивали в его глазах, на пару с каплями пота застилая ему дорогу. Он всегда бегал плохо, и уже устал... Щеглов догонял, его пыхтение было все ближе, откуда-то сзади что-то там орал командир, приказывая окружать, над ним невыносимо багровело солнце, словно бы тоже преследуя его. Ему не убежать, нет. Но в голове Славика хрустально чистым, легким бодрящим шариком покачивалась мысль - спасительный маячок, придающая последних сил заплетающимся ногам. Он бежал к пруду, тот был уже в нескольких метрах, он раскинулся перед ним, кажущийся вблизи большим, темноватым и неподвижным, будто настороженно всматривающимся в него. На берегу никого не было, свиньи ушли по своим хлевным делам. Тень сзади Славика надвигалась - и он прыгнул, стрелой вытянув вперед руки и широко расставив ноги.
Вода взорвалась под ним, обдав теплыми мутными брызгами. Он энергично поплыл, разгребая руками мелкий густой ил. «Детина не станет нырять в своих «доспехах», пожалеет, - с насмешливой радостью подумал Славик, с удивлением почувствовав при этом, что его охватывает какое-то новое, умиротворяющее спокойствие. У него аж мурашки пробежали по спине, в воде их тоже ощущаешь, оказывается.