– Нет.
– Ну а что?
– Не знаю.
– Я хочу его увидеть, – ответил он, тихо посмеиваясь, пока тянул за одеяло.
Я пытался бороться, но он выдернул одеяло из моей хватки. Он протянул руку, схватился за мой член, сжал его и тихо рассмеялся, когда понял, что он твёрдый.
– Боже, прекрати! – воскликнул я.
– Я просто играю с твоим маленьким стояком. Ты такой робкий! Ты раньше никогда ни с кем не дурачился?
Я не ответил.
– Ох, ты девственник! – воскликнул он. – Си-Си маленький девственник! Кто-то должен сорвать твою маленькую вишенку...
– Я не девственник!
– О, ещё какой. Не ври.
– Я много чем занимался.
– Неправда.
– Правда, – настаивал я.
– Например, чем?
Я не мог ничего придумать. По крайней мере, ничего, в чём можно было признаться.
Я мычал и хмыкал.
Он с лёгкостью рассмеялся, будто чтобы дать понять, что это не важно.
– Готов поспорить, я сильнее тебя, – вдруг произнёс он. Он лёг на живот, выставил руку передо мной. – Давай.
Он хотел побороться на руках.
Я опустился на живот, схватился за его руку.
Мы усмехались по-детски и по-дурацки, будто нам было по восемь, а не по пятнадцать.
Мы шли почти наравне, но, в конце концов, он победил.
– Два из трёх, – сказал я, желая устроить ещё один раунд – что угодно, чтобы продолжить «дурачиться» с ним, лёжа на полу, голым, пока стояк трётся о ковёр, и трение вызывает трепет предвкушения и удовольствия в животе. Это было не так уж плохо.
– Ладно, – согласился он, беря меня за руку. – Но если проиграешь, должен будешь сделать то, что я скажу.
– И что это будет?
– Узнаешь.
– Но если я выиграю, ты должен будешь сделать то, что скажу я, – парировал я.
– Идёт!
– Хорошо, – ответил я.
Я боролся изо всех сил, но он победил. Он был больше, сильнее.
– Теперь ты должен сделать то, что я скажу, – с триумфом заявил он.
– И что это?
– Ты должен поцеловать мой большой белый зад.
– Ни за что!
– Назад пути нет. Ты проиграл, Си-Си. Ты неудачник! И ты должен делать то, что я скажу. Так что давай, лузер – целуй мою белую задницу!
Он встал на четвереньки, развернулся и показал мне свой зад, при этом тихо хихикая.
– Я не могу это сделать, – ответил я.
Не то чтобы я не хотел это делать. Я боялся, что он подумает, если я действительно это сделаю.
– Ты должен. По справедливости. Не переживай, я никому не расскажу.
– Чувак, это глупо, – увиливал я.
– Ты просто цыплёнок.
– Нет, не правда.
– Я бы поцеловал тебе зад, если бы проиграл, – сказал он.
– Не поцеловал бы.
– Поцеловал бы. Вот, смотри.
Он вдруг развернулся, заставил меня перевернуться и поцеловал мою задницу, прежде чем я успел его остановить.
– Боже, прекрати! – прошептал я.
Но он не остановился.
Вместо этого он забрался на меня сверху, продолжая прижимать к полу. Он накрыл своим телом мою спину, уткнулся лицом в моё плечо. Я чувствовал, как его эрекция тычется мне в поясницу, как если бы он хотел...
– Ты никогда не хотел ничем заняться? – прошептал он мне на ухо. Он продолжал двигать бёдрами, скользя пенисом по коже моей задницы.
Я дрожал, ничего не говоря. В мыслях было совершенно пусто. Но моё тело словно горело. Его вес на мне, его тепло, его кожа – я был полон странных страстей.
Он слез с меня, будто внезапно смутившись.
– Ты в порядке? – спросил я, когда он не заговорил.
– Боже, я чертовски возбуждён, вот что. Я просто хочу... Не знаю. Сделать что-нибудь. Мне одиноко, чувак.
Я не знал, что на это ответить.
– Ты никогда ни с кем ничем не занимался? – спросил он, практически неслышно. – В смысле... тебе никогда не хотелось? Не хотелось чем-нибудь заняться? Чем-нибудь вроде... ну ты знаешь?
Мы сидели лицом к лицу в темноте.
– Хочешь быть моим другом? – спросил он, положив руку мне на бедро.
– Да, – сказал я.
– Правда?
– Да.
– Клянёшься?
– Да.
– Мы не можем никому рассказывать. Они подумают, что мы извращенцы.
– Я никому не скажу.
– Я серьёзно, приятель. Я хочу, чтобы ты был моим другом. Настоящим другом. И не просто другом, а другом.
– Ладно.
Он подвинулся ближе. Наши грудные клетки прижались друг к другу. Его стояк уткнулся в мой.
– Ты боишься? – спросил он.
Я кивнул.
– Хочешь, чтобы я остановился?
– Нет, – ответил я.
Он наклонился вперёд, будто хотел меня поцеловать.
Я отстранился.