– Я просто шучу, – сказала она, в шутливом жесте хлопая меня по руке. – Боже, не говори мне, что ты гомик или ещё что. Ну, слушай, как бы это ни было весело, я должна пойти поговорить с Эйприл – она встречается с Томми, ты знал? Томми такой милый. И он в баскетбольной команде. Пока, Сайрус.
Я с благодарностью наблюдал, как она уходит.
Когда песня затихла, на сцене появился директор Харрис, с микрофоном в руке, чтобы представить группу и начать развлечения. Затем сцену заняла группа. Их первым номером была «I Want You To Want Me» группы Cheap Trick, и я глазел на них как влюблённая девчонка.
Я не мог оторвать глаз.
От Cheap Trick они сразу же перешли к «Stumblin’ In» Сьюзи Кватро.
Танцпол быстро заполнился. Я огляделся вокруг, удивлённый видеть, кто с кем танцует, как они улыбаются, смеются, радуются, кричат и шумят.
Куда делся Оливер?
Следующей песней была «Sharing the Night Together». Многие парочки танцевали медленный танец – парни и девушки, которые по большей части встречались. Мама всегда ненавидела эту песню. Жаловалась, что она «непристойная». Как и было, наверное. Пока я смотрел на басистку, она вдруг повернулась и посмотрела прямо на меня, ловя мой взгляд. Она улыбнулась. Яркой улыбкой, полной зубов и эмоций.
Покраснев, я отвернулся.
Со стороны входа я увидел близнецов, затем Оливера, который оглядывался, будто ища кого-то.
Я поскорее повернулся обратно к группе, притворяясь, что не увидел их. Мне было стыдно стоять у стены, одному, когда не с кем было поговорить. Это было так не круто. Я был не крутым.
Группа начала играть «I Love the Nightlife (Disco Round)», и практически все – кроме меня, видимо – внезапно задвигались, веселясь и танцуя. Я почувствовал, как кто-то вдруг схватил меня за локоть, и когда повернулся, увидел Оливера, который с улыбкой потащил меня на танцпол спортивного зала вместе с близнецами, где мы вчетвером танцевали.
Следующий час мне было веселее, чем когда-либо в жизни.
Время от времени один из близнецов затягивал девушку танцевать с нами. Оливер тоже хватал одну или двух девушек, флиртовал с ними и отпускал. Но по большей части мы танцевали вместе, улыбаясь друг другу, крича, смеясь и подпевая группе.
Когда мы устали, близнецы ушли, и Оливер повёл меня за трибуны в полутьму, чтобы мы могли «поговорить».
Глава 39. Не нужно было ничего говорить
В темноте мы целовались и лапали друг друга, пока группы играла «Love Is the Answer» Ингланда Дэна и Джона Форда. Прежде чем я успел его остановить, Оливер расстегнул мои брюки и начал сосать мне. Ощущение его тёплого рта на моих гениталиях было таким приятным и мощным, что я не мог отстраниться.
– Нас кто-нибудь застукает! – прошипел я.
Он проигнорировал меня.
Меньше, чем через минуту, моё тело взорвалось.
– Тебе понравилось? – спросил он, улыбаясь мне.
Я расплакался.
– Почему ты плачешь? – спросил Олли.
Я вытер глаза. Меня переполняли чувства. Я боялся, что нас застукают. Я был так влюблён в этого парня, что мне было плевать. Я удивлялся его доброте. Боялся до чёртиков.
– В чём дело, приятель? – надавил он, приблизив губы к моему уху, обвив меня руками.
– Никто никогда не был так мил со мной. Не когда... ты знаешь.
– Когда что?
– Ну, во время секса. Этого занятия.
– Хочешь сказать, у тебя был секс с другими людьми? С кем?
– Я говорил о своём отце.
– Твоём... что?
– Он заставляет меня делать всякое. Но это не так, как у нас с тобой.
– Си-Си, о чём ты говоришь, чёрт возьми? – спросил он, отстраняясь.
– Не нужно злиться.
– Я не злюсь. Я не понимаю, о чём ты говоришь.
– Я не должен был ничего говорить.
– Не веди себя так.
Я замолчал.
– Си-Си, твой папа заставляет тебя делать всякое? Ты знаешь, что это неправильно? Так ведь?
Я ничего не сказал.
– Так это правда? – надавил он, его голос был наполнен чем-то, что я не мог распознать. Беспокойство? Отвращение? Неверие?
– Я не должен был ничего говорить, – сказал я. – В любом случае, его сейчас нет, так что это не важно.
– Боже, это как... ого! Конечно, твой папа сумасшедший, но я не думал, что настолько.
– Он не сумасшедший.
– Ты шутишь? Он чёртов псих. Родители не занимаются таким с детьми. Ты ведь это знаешь?
Я не знал, как ответить. Я почувствовал только внезапное, переполняющее смущение.
– Наверное, ты считаешь меня отвратительным, – наконец сказал я.
– Я бы никогда так не подумал, приятель. Я просто... удивлён. Ты ведь знаешь, что родителю неправильно делать что-то с тобой. Ты же это знаешь, да?