– Пока.
– Оу, и, Си-Си?
– Да?
– Только потому, что ты сломал кучу костей и всё такое, не думай, что можешь больше не помогать мне с теми квадратными уравнениями.
– Тебе не нужна моя помощь.
– Это правда, но я всё равно буду приезжать и учиться. Намотай это себе на ус. Пока-пока.
Глава 4. Расскажи мне всё
Пневмония была самым весёлым, что происходило со мной за последнее время. Конечно, я был несчастен, моё тело ныло, я не хотел есть и устал от иголок, которыми тыкали мне в руки, ноги и задницу, но мне нужно было просто лежать и ничего не делать весь день и всю ночь, смотреть телевизор, и это было замечательно. Никакой Чарли не сводил меня с ума, повторяя всё, что я говорю. Никакая Кей-Кей не требовала внимания, не просила помочь ей с домашним заданием. Никакой Джордж не смотрел на меня с разочарованием на лице, занося в дом лёд и снег с улицы.
Я чувствовал себя как на отдыхе, равномерный поток медсестёр, докторов и соцработников заполнял и покидал мою палату, проверяя меня, разговаривая со мной, проверяя, чтобы со мной всё было хорошо. Заходил директор Харрис, а ещё какой-то парень по имени Ларри из местной газеты, который услышал о «старшекласснике, который провалился под лёд». Он уверял меня, что его читатели хотят знать, как я, хотел сделать снимок и поместить его в газету.
Тем утром я получил открытку от своего класса. Её подписали все ученики, желая, чтобы я поправился, чтобы мне стало лучше, чтобы я сохранял спокойствие и наслаждался своими «выходными». Оливер Ковски, дурачина, написал большими буквами «МЫ ТЕБЯ ЛЮБИМ», будто ему было всё равно, что подумают об этом другие.
В общем и целом, у Сайруса Худа всё было неплохо.
Конечно, я сломал несколько костей в правом запястье, треснула правая голень и одна из костей в ноге, и я выставил себя чёртовым дураком, но это была маленькая цена за то, чтобы выбраться из той реки живым.
Но пролежав четыре дня на спине, я начал беспокоиться.
К субботе мне стало скучно, хотелось встать и заниматься делами. В тот вечер в палату заглянул лейтенант Форн.
– Привет, Сайрус, – сказал он.
– Здравствуйте!
– Ты почти готов вернуться в мир живых?
– Меня должны завтра выпустить отсюда, – сказал я.
– Я должен был прийти раньше. Дела и всё такое, но я подумал, что тебе это понравится.
Он протянул мне бумажный пакет с тремя комиксами «Арчи» внутри. В детстве я читал много комиксов, по большей части Джорджа, когда они ему надоедали. «Арчи» был одним из моих любимых.
– Спасибо, – сказал я.
– Не нашёл в том сувенирном магазине больше ничего, что могло бы тебе понравиться. Подумал, что комиксы подойдут. Мне всегда подходили. Но я пришёл сюда не просто поболтать. Наверное, ты это знаешь. Твой соцработник рассказала мне, что ты сказал о своём отце. Не возражаешь, если я возьму показания?
Я доел свой пудинг, пока он снимал куртку, отодвигал стул, доставал ручку, планшет, какой-то официальный бланк и блокнот.
– Я хочу, чтобы ты всё мне рассказал, Сайрус. Понимаешь? Прямо с начала.
– В первый раз мне было около семи, – признался я.
Пока я объяснял, как это произошло, как папа разбудил меня посреди ночи, как сказал, что ему нужна «кое-какая помощь», как отвёл меня в ванную и усадил на унитаз, пока обнажался, мой голос стал нерешительным.
Одно дело было знать, что произошло. Другое рассказывать кому-то, проговаривать подробности, высказывать прямыми, гадкими словами, объяснять офицеру, как выглядит пенис твоего отца, чтобы они могли провести опознание, которое будет, что ты, к сожалению, точно знаешь, о чём говоришь.
Чем больше я говорил, тем больше уставал оправдывать себя, тем больше чувствовал стыда.
– Я знаю, что ты стыдишься, но не надо, – сказал он. – Ты ни в чём из этого не был виноват, Сайрус. Я хочу, чтобы ты в это поверил. Знаю, это стыдно, но нам нужно действовать тщательно.
Я отвечал на его вопросы как можно лучше, но стало настолько стыдно, что я едва мог на него смотреть.
Я объяснял, что делал это минимум раз в месяц, если не раз в неделю, а иногда каждый день, почти восемь лет.
Форн, наконец, отложил свой блокнот в сторону.
– Этого хватит? – спросил я.
– Дело должно будет предстать перед присяжными, а такое никогда не даёт стопроцентную гарантию, но да, я бы сказал, что этого достаточно. Я снова допрошу твоего отца, и когда начну говорить об обвинениях в сексуальном насилии вдобавок ко всему остальному, он поймёт, что у него проблемы. Он может решить обойти суд, просто признать вину и покончить с этим. В таких ситуациях часто так делают. Посмотрим.