Такое положение вещей стало слегка напрягать. Если и дальше пойдёт в том же ключе, меня скоро на поводке начнут водить. На коротком. Впрочем, при всём недовольстве, повлиять на ситуацию возможности не было. И договор связывает, и сила не на моей стороне. Пришлось в очередной раз смолчать и подчиниться.
Есть не хотелось. Пока я ковырялся в манной каше, кофе остыл, а кусок, обычно любимого по утрам, бутерброда с сыром не лез в горло. Попытался встать и уйти — посадили обратно. Задолбавшим уже до нервного тика многозначительным покачиванием головы. Я не шучу, у меня действительно левый глаз дёрнулся.
Вас там зомбируют всех, что ли?
- Чего? — окрысился я на охранника.
- Здесь сидим, — с осязаемым нежеланием разговаривать процедил тот. — Ждём.
Ого! Да у нас прогресс! Целых три слова удалось услышать. Тебя коллеги, часом, не Цицероном кличут?
Но это я уже так, ёрничаю от бессилия. Даю выход накопившемуся внутри негативу. Вообще, не пойму, зачем такие сложности? Зачем сидим? Чего ждём? Закрыли бы меня под замок и всего делов. В каталажку с откидными нарами. Некомфортно, зато всё предельно ясно. Всем. И работнику, и нанимателю. К чему эта возня вокруг единственной оставшейся подопытной крысы? Ещё немного и я точно выйду с таким предложением. От поспешного поступка спасло появление куратора.
А следом за ним, кто бы мог подумать, Мила с Настёной!
Стул загремел о кафель никелированными ножками, я оступился на скользком полу и поспешил им навстречу. Полностью проигнорировав приветствие Алексея Второго.
- Что вы, как? — девочек хотелось тискать и обнимать, но присутствие чужих людей заставляло сдерживаться.
- Нормально, Вов, давай за столом всё расскажем, жрать хочу, не могу. Нас там не кормили, — Настя деловито чмокнула меня в щёку и поспешила к раздаче.
- Всё хорошо, Володь, действительно, давай сначала поедим, — Мила отчего-то целоваться заробела и просто погладила меня по руке.
Наверное, действительно всё хорошо, судя по тому, как Настёна нагружает поднос двойными порциями. Хотя и ожидал другого. Я вообще не думал, что они так быстро оправятся, особенно после переполоха глобального масштаба. И предполагал, что по возвращении, девчата будут, как минимум подавлены. Но Настин настрой скорее злобно-агрессивный, Мила же казалась немного испуганной, но без перебора. Впрочем, такому повороту событий следует лишь радоваться. С Зойкой только вопрос остаётся открытым.
С девочками ко мне вернулся аппетит, и я решил позавтракать вторично, тем более что первая попытка прошла неудачно. Куратор тактично самоустранился, выделив нам время для общения в приватной обстановке, за что я ему был благодарен, если бы обратил на него внимание.
- Что это было вчера? — спросил я, когда мы, наконец, устроились за свободным столиком.
- Не знаю, Вов, — Настя закинула в рот кусок омлета и проглотила, практически не жуя. — Шла за тобой, а потом просто в глазах потемнело, и я отключилась. На ровном месте. Очнулась уже в больничке. Ночью ещё.
- У меня приблизительно так же всё произошло, — кивнула Мила, аккуратно орудуя столовыми приборами.
- А Зойка что?
- Лежит пока без сознания. В себя не приходила.
- А врачи что говорят?
- Да ничего не говорят. «Делаем всё возможное», что они ещё скажут. Продержали нас до утра, анализы взяли и выпустили. Сами толком не знают ничего.
- Блин! А из-за чего всё случилось, не выясняли?
- А из-за чего всё случилось, Вов, нужно узнавать во-о-он у того мальчика, — вилка в руке Настёны плавно переместилась в направлении Алексея Второго.
Куратор то ли приглядывал за нами, то ли просто догадался, что речь зашла о нём, тут же встал и подошёл ближе.
- Позавтракали? Пройдёмте тогда на полигон. Я провожу.
Вежлив и предупредителен до отвращения. И не мне одному так подумалось.
- Ага! Сейчас! Только шнурки поглажу, — Настя шумно отхлебнула из чашки, всем своим видом показывая, что никуда идти не собирается.
- Ничего, ничего, я подожду, — Алексей, очевидно, не до конца уловил смысл сказанного.
- Пока не узнаем, что случилось, мы никуда не пойдём, — решил я разъяснить ситуацию.
Сегодня я себя чувствовал гораздо увереннее, чем накануне. С появлением спутниц положение вещей поменялось в корне. Если раньше проявление недовольства максимум тянуло на одиночный пикет, то сейчас уже можно устроить полноценный бунт. И даже маленькую революцию, при желании.
- Как, — растерялся Алёша, — у вас же контракт.
- Ага! — встряла Настя, позабыв о еде. — Контракт! Вот только там ни единого слова о том, что мы должны добровольно идти на убой. Или в кому, что в принципе однох@@ственно.
Последнее слово не подобает к употреблению истинной леди, но Настёна себя таковой и не считала. Поэтому рубила правду-матку, не стесняясь в выборе выражений. Я попробовал вставить реплику, но куда там, девушку уже понесло. Вернулась Колючка, а остановить её — задача не из лёгких. Если, вообще, осуществимая.
- Ты что, думаешь, раз бабки есть, то всё позволено? Первого угробили, Вовку еле откачали, теперь всех подопытных решили кончить? Разом? — Настя нависла над куратором, сжимая маленькие кулачки, даром что была гораздо ниже ростом.
Случись дело в виртуале, она бы его уже колошматила с вероятностью в сто процентов. Я на всякий случай убрал со стола вилки. Кровопролитие сейчас не входило в ближайшие планы и могло только навредить. Нам всем. Да и не настолько виноват Алексей, чтобы устраивать ему головомойку с применением мордобития.
- Насть, успокойся, — я попробовал угомонить не в меру разбушевавшуюся девушку.
Как ни странно, подействовало. Не сразу, но когда к ней подошла Мила и обняла сзади за плечи, Настёна всхлипнула и замолчала, закрыв лицо ладошками. Словно сдулась, выпустив весь пар. Девушке было попросту страшно. И ей и Миле. А от непонимания причин и недомолвок администрации, ситуация усугублялась вдвойне.
- Не стоит обижаться на девушку, Алексей, ты же прекрасно видишь, что все на взводе, — я воспользовался паузой и включился в диалог, пытаясь сбавить накал разговора.
- Да нет, я, собственно не в претензии, — зашлёпал тот губами. — После вчерашнего происшествия не у каждого нервы выдержат. Я всё понимаю.
- Ну а раз понимаешь, — я уцепился за фразу и начал исподволь тянуть из куратора жилы, — не поделишься пониманием со мной? Ей-богу, будет лучше. И для тебя, и для нас, и для дела в итоге.
- Я даже не знаю, Десятый. Информация закрытая, и ещё немало неясного... — пролепетал куратор.
Да хорош! Не знает он. Слишком много говорит для незнающего.
- А теперь прикинь, если ко всему сказанному прибавится ещё и срыв испытаний, — привёл я следующий довод, — Причём по твоей вине.
- Но я же...
- Вот и «я же», — я не дал ему договорить. — Ты мог, но не предотвратил. Позволил непослушание, не урезонил и всё такое. Думаешь, там разбираться будут.
Я для вящей убедительности ткнул пальцем в потолок.
Алексей так не думал. Он знал. Знал, что у него есть все шансы оказаться козлом отпущения. И от этого растерялся ещё больше.
- И что вы предлагаете, — проблеял куратор, едва выговаривая слова от охватившего его страха.
- То же, что и раньше предлагал. Рассказать как есть, — подтолкнул я парня к принятию правильного решения.
- Хорошо, — сдался он после недолгого размышления, — только вы особо не распространяйтесь.
- За это не переживай, — заверил я со всей убедительностью, на которую был способен, — дальше меня не уйдёт. Рассказывай.
- В силу статуса, я не владею полнотой информации, кроме того, данные весьма разрозненные, но по слухам, сбой в настройках виртуальной реальности повлиял на организм испытуемых, вызвав запредельное торможение.
- И что сбило настройки? Или кто? И каким образом? И что нужно сделать, чтобы выправить положение? — вопросы сыпались из меня, словно горошины из порванного мешка.