«Мегатанк» постоял пару минут, затем плавно развернулся и медленно пополз в сторону развалин. Двигался огромный механизм почти беззвучно, только из-под днища раздавалось негромкое шуршание.
— Метров двадцать будет, — Николаевич на глазок определил ширину большой машины.
Несмотря на внушительные размеры, «танк» в землю совсем не проваливался, только трава под ним приминалась. Наверно, такое происходило из-за большой площади опоры, ведь танк скользил всем днищем по земле.
Мы все пристально смотрели на огромный механизм. Кто-то молчал, кто-то комментировал, а Катя еще успевала расспрашивать меня. Как выяснилось, она делала это не зря, потому что через несколько минут ей пришлось занять место в «таблетке».
Тем временем «танк» дополз до развалин, повернул и потихоньку двинулся вдоль границы травы, оставляя за собой ровную темно-серую поверхность, состоящую из мелких камешков, песка и пыли.
— Пашня-то ровная, только огрехи есть, — придирчиво заметил Василий Васильевич.
Действительно, в местах, где высота земли резко менялась, виднелись остатки мусора.
Лавируя между развалинами, подъехал «танк» значительно меньшего размера, и именно Васильевичу выпало исправлять недочеты.
Вскоре из-за дома выполз еще один механизм, похожий на маленький танк. Только днище у него спереди не поднималось плавно, а под прямым углом соединялось со стенкой. В этот трактор забралась Света. Юркий механизм заскользил по земле, оставляя за собой полосу, лишенную травы.
— Что-то вроде комбайна, — заключил Савельевич. — Интересно, куда пойдет скошенная трава?
Совсем скоро всеобщее возбуждение сменилось подавленным молчанием. Причиной стал рассказ Татьяны Сергеевны.
— Мальчики, вы, когда в город ходили, людей видели? — спросила она, выйдя из «мегатанка».
Мы озадаченно смотрели на нее, а женщина как-то отрешенно продолжила:
— Мертвые они все. А эта дура вместе с мусором трупы перемалывает.
Думаю, у нас появилась еще одна причина беспрекословно выполнять команды. Все поняли, что наши жизни для Куратора не представляют ценности. Пожалуй, его и называть то правильнее, не Куратором, а Хозяином.
Так или иначе, все мы попробовали управлять каким-нибудь механизмом. Несмотря на всеобщее уныние, время пролетело незаметно, и солнце стало опускаться к горизонту. Нам приказали идти в черный параллелепипед, ставший нашим домом.
— Снимите комбинезон, расправьте и положите в контейнер для очистки, — услышал я, едва успев зайти в нашу комнату.
Контейнером Куратор назвал длинный ящик под моим ложем.
Оставшись совсем голыми, мы с Катей по очереди помылись в душе.
— Время ужина — пройдите в столовую, — последовало очередное распоряжение.
— Так мы же голые! — возмутилась Катя.
— В модуле достаточно тепло — в одежде нет необходимости, — равнодушно ответил Куратор.
В столовой, заполненной обнаженными людьми, я заметил, что каждый из нас получает пищу, предназначенную именно для него. Подходишь к маленькому столику у стены, и на него из ниши выползает поднос с едой. Идешь за обеденный стол, ешь, а потом относишь поднос с грязной посудой в другое черное окно на светлой стене.
— Не хочу больше, — сказала Татьяна Сергеевна и встала из-за стола.
— Вы обязаны съесть все, — остановил ее Куратор.
Женщина послушно села обратно и продолжила есть.
— А добавка будет? — спросил Васильевич.
— Нет. Рацион индивидуален и точно рассчитан, — вновь во всеуслышание заявил Куратор.
Черт! Похоже, нас кормят, как домашних животных.
Мы с Катей вернулись в свою комнату. Неужели нас сейчас загонят в эти ящики?
А чем еще заняться? Дел никаких нет, книг и телевизора — тоже. Да и день выдался муторный — такой лучше забыть поскорее.
Однако Катенька стала рассказывать, как она управляла «таблеткой», живо описывая свои страхи и переживания. Мы сначала сидели на лежанке, а потом, обняв Катю, я понял, что хочу ее. Желание было не просто сильным, а непреодолимым. Взглянув в глаза любимой, я догадался, что она испытывает похожие чувства.
Успокоились мы не скоро. Если быть точным, мы вообще не успокоились — приглашение ко сну последовало в самый интересный момент.
— Все удовольствие испортил, — разочарованно сказала Катя и добавила несколько непечатных слов. Полностью с ней согласный, я забрался в ящик.
А не накормили ли нас стимуляторами? С этой мыслью я и уснул.
Глава 3