Когда я проснулся, Катя стояла у двери в большую комнату и стучала по ней ладонью:
— Куратор, пусти меня к сыну!
Нам пришлось сначала привести себя в порядок, и только тогда нам соизволили открыть дверь.
Признаться, я думал, что наша дочь младше. Встречавшая нас девица выглядела лет на десять, не меньше. А если закрыть глаза и только слушать, казалось, что она почти взрослая.
— Дрыхнут и дрыхнут, а мне тут с малышней возись! — сварливо заявила Ларка.
«Малышня» — Гришка и пацан примерно такого же возраста — выглядели вполне довольными и увлеченно пытались разобрать на части игрушечные автомобили.
Дочери надоело быть серьезной и недовольной — она повисла на моей шее.
— Папка! Наконец-то вы вернулись! А как моего братика зовут? Спрашиваю, а он не понимает — лопочет что-то непонятное… Вы не беспокойтесь, я их с Васькой кормила… Ой, вы же его в первый раз видите — это тети Зои сын.
Казалось, остановить ее невозможно, но тут появились Зоя и Николаевич, а Куратор погнал нас в столовую.
Потянулась привычная жизнь — как будто Шерданда и не было. Впрочем, отличия были: во-первых, детей у нас прибавилось, а во-вторых, мы скоро узнали, что нас ждет в будущем. Произошло это благодаря нашей дочери.
Думаю, все дети любознательнее взрослых, но у Ларки жажда знаний оказалась запредельной. Она донимала вопросами и нас, и Куратора. Я обратил внимание, что Хозяин постоянно удовлетворяет любопытство моей дочери.
— Лара, Куратор всегда отвечает тебе?
— Да. А вам — нет? Вы тогда говорите мне, а я спрошу у него.
Предложенный дочерью способ неожиданно оказался действенным. Разумеется, всевидящий и всеслышащий Куратор понимал, от кого на самом деле исходят вопросы, но добросовестно отвечал Ларке.
Семилетний ребенок, пусть и не по годам развитый — не самый лучший посредник при общении взрослых, да и ответы Куратора часто были туманными и невразумительными. Однако вскоре начала вырисовываться картина.
Как всегда, верными оказались предположения моей жены: Куратор сообщил, что он искусственное создание. Правда, при этом мы узнали, что он и «электронный», и «живой». Он «один», и «нас много» — также сообщил Хозяин.
Создатели Куратора — «существа, похожие на людей», а задача монстра — «наблюдение за человечеством и коррекция развития цивилизаций». Проще говоря, Куратор следит за тем, чтобы общество в каждом из миров гармонично развивалось или не разрушило собственную планету.
Насколько я понял, Хозяин нигде не добился успеха и вынужден уничтожать цивилизации, зашедшие в тупик. На Земле он проделал именно это. Попутно Куратор отобрал нас для участия в очередном эксперименте. Нам предстоит внедриться в общество на одной из планет и попытаться направить человечество в нужном направлении. Развитие науки, промышленности, здравоохранения, а также бережное отношение к природе и регулирование численности людей — вот такие у нас задачи.
А не этим ли занимались люди на Земле? Судя по тому, что человечеству на нашей планете пришел конец, ничего у землян не вышло. Почему должно получиться у маленькой группы из семи человек? Разве мы выдающиеся личности? Что нового мы внесем в жизнь неизвестного общества? Бордель, как в Шерданде?
— Вас отобрали из большого количества людей, — сказал Куратор. — Кроме того, вы будете составной частью комплексного эксперимента.
Опять мы подопытные кролики! Может и в Шерданде аварию специально подстроили? Хотя вряд ли: мы там «таблетку» угробили и выжили чудом.
Интересно, по каким критериям нас отбирал Куратор? По-моему, он что-то говорил о трудолюбии, неагрессивности, высокой приспособляемости. А я думаю, что нам просто везет. Впрочем, может, Хозяину и нужны везучие? А что мы будем делать, когда удача отвернется от нас?
— Слушай, а ведь все здорово! — развеяла мои сомнения Катя. — Жить будем среди людей, все вместе. А если язык знать будем, и Куратор деньжат подбросит — вообще замечательно.
Действительно, нас начали готовить к жизни на новой планете, заставили учить историю, географию, язык, обычаи. Вскоре мы все, включая Куратора, разговаривали на языке новой Земли и называли друг друга измененными именами, созвучными прежним.
Бедный Гришка! Едва он начал говорить по шердандски, заставили переходить на русский, а теперь — новый язык.
Я теперь Сержан, Зоя — Зоно, Ларка — Лариссо, Гришка — Григан, а Катя — Которино.
Испомнив русский и знакомые мне латинские слова, я вольно перевел имя жены. Получилось: кошачий нос.