— Это память. Что ты оставишь после себя? — возмутилась мама.
— Думаешь, ребенку будет важны позолоченные медальки, если меня не станет? И чего вы меня все хороните? В армию пошел, так ты по мне слезы лила, как в последний путь провожала. Жениться решил, так опять та же песня. Если мне память не изменяет, то в старые времена так девушек оплакивали.
— Почему? — спросила Аня.
— Так девушка уходила в семью мужа жить. И помогала по хозяйству его семье, а для своих становилась как бы умершей. Она уходила из рода в чужой род. Сейчас также, когда девушка берет фамилию мужа, — пояснил Андрей.
— А какая фамилия моего мужа будет? — спросила она.
— Я с твоим будущим мужем не знаком, так что не имею понятия, — ответил Андрей.
— А я думала, что ты все знаешь, — ответила Аня.
— Я обычный человек, а ты меня в ранг богов возвела, — хмыкнул он.
— Андрей, я не советую тебе выкидывать эти вещи. Потом пожалеешь. Хочешь, я у себя их оставлю?
— А потом мне их вернешь? Не надо.
— Какой же ты упрямый.
— Очень, — ответил он. Мама ушла. Он так и чувствовал ее недовольство, но ничего не сказал.
— А еще ты смелый, — сказала Аня. — На такой вредной жениться решил.
— Маша хорошая и совсем невредная. А плохое настроение бывает у многих.
— Она мне столько двоек наставила…
— Так ты вместо компьютера лучше уроки учила бы. Но кто-то их кое-как делал. А за плохо сделанную работу и зарплата соответствующая, — ответил Андрей. — Можно тебя попросить об одной вещи?
— Какой?
— Не обижай ее. А то меня дома часто не бывает. У нее же здесь должен быть друг.
— Я подумаю, — сказала она.
— И в школе никому не говори, что она теперь с нами живет.
— Не скажу. Обещаю, — серьезно, ответила Аня.
— Я вернулась, — с мокрым полотенцем на голове и в домашнем костюме из ванны вышла Маша.
— Я думал, ты в русалку превратилась, — восхищенно разглядывая ее, сказал Андрей.
— Хвоста вроде нет, — разглядывая ноги, ответила Маша. Улыбнулась. Видно было, что она в настроении.
— Это хорошо. А то я уже думать начал, что мне делать с русалкой.
— Может, мультфильм про Ариэль посмотрим? — предложила Аня. Потом поникла. — Или мне уже спать пора?
— Думаю, на один мультик нас хватит, — он посмотрел на Машу. Та лишь пожала плечами. — Но после мультика сразу спать.
— Хорошо, — согласилась Аня, забираясь с ногами в угол кровати.
— Маш, я тебе чай налил, — набирая мультфильм в поисковике, сказал Андрей.
— Спасибо.
Через минут десять она присоединилась к ним. Так они и смотрели мультик втроем, лежа поперек кровати. Из открытого окна доносился запах весны и листвы. Аня уснула у Андрея под боком. Он уже хотел выключить мультфильм, но Маша остановила его.
— Давай досмотрим. Красивый мультфильм. Давно не смотрела, — попросила она.
— Как скажешь, — не стал спорить Андрей.
— Аня тебя любит.
— Нервничает много. Опять палец сосать стала. Это началось после того, как отец ушел. Недавно прошло, а теперь опять началось.
— Из-за меня.
— Возможно. Но ничего, пройдет. Мама считает, что я ее балую. Но как иначе? Она еще маленькая. Мультики смотрит и конфетам радуется. Через год или два уже другие интересы пойдут. И я уже не нужен стану. Так что еще немного подождать надо.
— Мне кажется, она к тебе и дальше будет со всеми проблемами приходить. Может и всю жизнь.
— Не хотелось бы, чтоб у нее проблемы были. Но я не откажусь, если она продолжит мне доверять, — он выбрался из кровати и поднял Аню на руки. — Тяжелая стала. Раньше легче была. Сейчас вернусь, — он ушел. Маша перестелила кровать и легла. Вернувшись, Андрей закрыл окно и лег рядом.
— У меня такое ощущение, что ты к ней как к дочке относишься, — заметила Маша.
— Разлад в семье уже давно был, но родители хоть маску держали при Ане, а когда я вернулся, то увидел, что маски сброшены и семьи нет. Только Аня осталась и не понимала, что происходит.
— А откуда ты вернулся?
— Из армии. У меня день рождения тридцатого июня. Выпускной прошел, меня и призвали. Я еще и документы никуда отправить на поступление не успел. Вначале думал откосить, отец хотел связи подключить, а потом решил, что это хорошая возможность взять перерыв и понять, чем я хочу в жизни заниматься. Горбатиться на отца всю жизнь и в рот ему смотреть, боясь лишнее слово сказать — это не мое. Но чтоб из-под опеки выйти и что-то серьезное совершить, нужна была решимость. Тогда ее у меня не было. Год вдали от семьи здорово голову прочистил.