— Ваша светлость, — сухо говорит он, — боюсь, лорд Себастьян и лорд Тео не принимают посетителей в таком часу.
— Пожалуйста, — прошу я, — не могли бы вы… попытаться? Я проехала длинный путь, и это очень важно.
— Я поговорю с её сиятельством и посмотрю, что можно сделать, — вздыхает он.
Ожидание в прихожей кажется мне вечностью. В итоге навстречу выходит не Себастьян и не Тео, а леди Стенхоуп. Я всегда знала её не иначе как элегантной и чопорной, а теперь, увидев поникшие плечи и покрасневшие глаза, чувствую, как по телу пробегает дрожь.
— Ваша светлость, — глухо произносит она, не поднимая взгляда, — чем могу помочь?
— Мне нужно поговорить с Себастьяном и Тео, — я бросаю на неё умоляющий взгляд, — я хочу помочь, честное слово.
— Это очень мило с вашей стороны, дорогая, но адвокат запретил нам разговаривать с кем бы то ни было.
— Но…
— Простите, — леди Стенхоуп остаётся непреклонной, — вас ждёт водитель, или вызвать такси?
Спорить, как я вижу, бесполезно. Думай, быстро.
— Нет, я… он приедет за мной. Я подожду на улице.
— Спасибо, — произносит она вполголоса, — до свидания, леди Имоджен.
Я выхожу за порог, размышляя, что делать дальше. Нельзя же просто развернуться и уйти. Поэтому я медленно обхожу дом, заглядывая в окна, и вдруг вижу в одной из комнат на втором этаже Себастьяна. Он смотрит сквозь раздвинутые шторы и с грустным видом машет мне рукой.
Рядом с его окном растёт высокий бук, и мне в голову приходит немного сумасбродная идея. Не то чтобы я была спортсменкой или любительницей полазить по деревьям, но, возможно, сейчас, благодаря силам элементаля, у меня получится?
Глубоко вдохнув, я подбегаю к дереву и запрыгиваю на низко свисающую ветку. С большим трудом поднимаюсь по стволу и понимаю, что мои силы, скорее всего, привязаны к рокфордским землям. В конце концов, я никогда не обращалась к ним в Нью-Йорке.
Себастьян открывает окно и подаётся мне навстречу. Со всей неуклюжестью, которую только можно вообразить, я тянусь к нему со своего шаткого насеста на ветке. Он хватает меня за запястья, протаскивает через окно, и мы падаем.
От удара лбом о стену у меня вырывается стон.
— Ой, — я опускаю взгляд и понимаю, что Себастьян лежит прямо подо мной… и это было бы очень сексуально, если бы я только что насмерть не перепугалась, — прости. Я просто… я хотела поговорить.
Поднимаюсь на ноги.
— Я так и понял, — отвечает он с натянутой улыбкой и тоже встаёт.
Оглядываюсь по сторонам. Я в спальне Себастьяна, на удивление чистой для студента колледжа. Вся мебель из тёмного дерева, на стенах картины современных художников и рамки со спортивными трофеями. Мне становится грустно. При других обстоятельствах, оказавшись здесь, я пришла бы в восторг. Но сейчас всё иначе.
— Ты пришла спросить, виновен ли я? — тихо говорит он.
Я бросаю взгляд на дверь, гадая, сколько же времени у нас есть, прежде чем сюда заявится кто-то из его родителей.
— Даже не знаю, с чего начать. Вчера ночью я пошла в комнату Люсии, чтобы найти доказательства твоей невиновности. И нашла кое-что. Не знаю, слышал ты об этом или нет. И если нет, боюсь, не рад будешь услышать…
— Что такого ты нашла, Джинни? — нетерпеливо спрашивает он.
Я вытягиваю из сумочки пачку писем.
— Это письма Тео, адресованные Люсии. Кажется, они встречались у тебя за спиной. И этих письмах я… любой проследит мотивы убийства.
Себастьян хватает письма. Перебирая их, он бледнеет на глазах. И добравшись до последнего, молча замирает.
— Себастьян, скажи что-нибудь, пожалуйста.
— Я знал, — говорит он, — давно знал. Но ты должна пообещать, что никому и никогда об этом не расскажешь.
— Что? — возмущаюсь я. — Твой брат таскался с твоей девушкой, а может, даже и убил её, а ты собираешься взвалить на себя всю вину?
Себастьян по-прежнему стоит как вкопанный. Кажется, он молчит целую вечность.
— Всё, что я сейчас скажу, должно остаться между нами, — наконец произносит он.
— Хорошо… — я сажусь на край кровати, и он устраивается рядом.
— Ещё за три месяца до смерти Люсии пошёл слух, что она мне изменяет, — начинает он, — я открыто с ней поговорил и предложил разойтись, но она всё упорно отрицала, а доказательств у меня не было. Однако я знал одного человека, по уши в неё влюблённого. Человека, который страдал от того, что мы с ней были вместе.
— Тео? — предполагаю я.
Себастьян кивает.
— Сначала я не воспринимал его чувства всерьёз. Я думал, что она лишь одна из толпы девчонок, которые ему нравились. Только когда Люсия умерла, я понял… что он любил её по-настоящему. Или, по крайней мере, думал, что любил.