— Молодец! — похвалил Сергей. — То же самое рассказала нам Ольга. Да, Тамара зашла и застала Ольгу с кокаином, начала шумно ее отчитывать. Кононов услышал, ворвался в женский туалет, в сердцах тряс Ольгу, как тряпичную куклу. Сказал, что его терпение лопнуло, и он все расскажет Вячеславу. Мы с Томилиным не поленились, после допроса Ольги вернулись в ваш офис и проверили — стенка между мужским и женским туалетом действительно тонкая.
— Ольга потеряла медальон, когда Кононов ее тряс! — воскликнула Соня, ободренная успехом первых дедуктивных выводов. — Я свидетель того, что медальона на Ольге не было еще до застолья! Знаешь, а ведь мы с Ольгой искали медальон везде — в коридорах, в туалете, в кабинете, где она сидела, и не нашли. Хотя после того, как она его потеряла и до того, как подошла я, прошло не более десяти минут. Ольга даже не погнушалась заглянуть в унитаз. Она облазила на коленках буквально каждый сантиметр в туалете!
Сергей повернулся к Соне и взял ее за руки. В первый момент Соня хотела одернуть руки, но смутилась и не стала этого делать.
— Софи, а не мог кто-нибудь найти медальон в этот промежуток времени? После ухода Кононова и до твоего прихода? Кто-нибудь проходил мимо тебя, заходил в туалет?
Соня задумалась, но тупая головная боль не давала сосредоточиться.
— Разболелась голова, — пожаловалась Соня. — Но я вспомню, обязательно вспомню.
— Может, все-таки, поднимемся к тебе?
— Ко мне? Зачем? — спросила Соня и посмотрела по сторонам, будто надеялась на поддержку извне.
Соня настолько увлеклась расследованием, что не заметила, ни того, как они подъехали к ее дому, ни того, что уже минут двадцать машина стоит возле ее подъезда. Ни того, что позади них припаркована машина Константина, а он сам присел на низенький железный заборчик палисадника и курит одну сигарету за другой.
При виде Костика у Сони екнуло сердце. Встречаться с ним сейчас, именно сейчас, ей совершенно не хотелось. Соня искоса бросила взгляд на Шестакова, он хмурился. Будто все понял и ждал. Ее решения ждал.
— Пойдем, — Соня потянулась к двери, и лишь она одна знала, насколько тяжелой в этот момент была ее рука.
При их появлении Константин отбросил сигарету в сторону.
— Соня! — позвал он.
— Соня! — ответило эхо из темноты.
— Я все объясню! — Константин сделал шаг вперед.
— Нам нужно поговорить! — своевольно изменило эхо слова Константина.
Соня оглянулась. Из глубины двора в полосу света вошел Алексей. Соня замерла. Она поймала себя на мысли, что почти забыла о нем, о его существовании.
Трое мужчин сошлись в свете уличного фонаря и настороженно оглядывали друг друга.
— Соня! — в один голос позвали Константин и Алексей. Сергей промолчал.
Соня по очереди оглядела всех троих не для того, чтобы что-то сказать им взглядом, не для того чтобы поймать их взгляд — она вообще ничего не видела в этот момент, реальность заглушилась громким стуком ее сердца.
— Мне пора домой, — сказала Соня, с удивлением слыша свой голос, шедший издалека, такой незнакомый, холодный и ровный. — До свидания.
Она вошла в подъезд. Начала подниматься по лестнице, держась за перила — ноги казались ватными, и она боялась упасть. Соня вспоминала только что произнесенные там, во дворе, слова. Неужели это она сказала? Таким тоном? Сказала им? Она смогла! Неужели она смогла не пойти на поводу, не пуститься в долгие дискуссии и обсуждения, кто виноват и почему так произошло?! Первый раз в жизни она могла сказать, хоть и другими словами — да, я себя уважаю!
— Все же, мне кажется, ты не права, — донеслось сзади.
Соня резко обернулась. Сергей поднимался по лестнице вслед за ней.
— Это почему? — строго спросила Соня и вновь поразилась своему воинственному настрою.
— Каждый имеет право на последнее слово. Они хотели тебе все объяснить.
— Что объяснить, Сергей? Что — все? От Алексея я уже выслушала достаточно объяснений, когда он приходил в офис: «моя коллега… провожал домой… так получилось…». Что нового он может мне сказать? А с Полянским и так все ясно. Он знал, что полиция не имеет ко мне претензий, но предпочел, чтобы я нервничала, воспользовался тем, что мне в ту минуту нужна была поддержка, опора, внимание. Он мог по-честному сначала все мне объяснить, а уже потом спросить, хочу ли я быть с ним!
— Может, он боялся, что ты скажешь — нет?
Соня помедлила с ответом: