— Джои… Мне нужен пистолет. Ты сможешь достать?
Он посмотрел на меня, не говоря ни слова, и в темноте я не смогла понять, что у него на лице.
— Пожалуйста?
— Зачем тебе пистолет? Ты хоть знаешь, как с ним обращаться?
— Ты мог бы показать. Я бы чувствовала себя с ним в безопасности.
— Нет ничего безопасного в том, чтобы девчонка таскала с собой оружие. И ты бы всё равно не стала стрелять. Я тебя знаю.
— Что? Ты ничего обо мне не знаешь! Конечно бы стала! — Ветер усилился, волосы хлестали по лицу, и я пыталась отодвинуть их, чтобы как следует на него зыркнуть.
— Подумаю. А теперь держись — озеро разыгралось.
Он был прав — чёрная, неспокойная вода трепала лодку, и я всю дорогу почти не дышала. Один раз обернулась и поймала его взгляд. Он смотрел на меня. От этого по позвоночнику побежал странный, тревожный холодок. После этого я упрямо смотрела только вперёд.
Наконец мы добрались до лодочного сарая. Пока он крепил лодку к пристани, я наблюдала за его руками в лунном свете. У него были красивые руки, на самом деле. Сильные, но не грубые. С крепкими запястьями и ловкими пальцами. В животе опять кольнуло. Прекрати. Это же, чёрт побери, Джои.
Я выпрыгнула на пирс, прежде чем он успел мне помочь.
— Я подам тебе мешки, а потом отнесём их в сарай, — сказал он.
Я кивнула. Когда он протянул первый ящик, наши пальцы соприкоснулись, и я тут же выхватила его, лишь бы побыстрее избежать прикосновения. А потом, как обычно, накинулась — так ведь проще, чем признать, что он тебе нравится.
— Ты починил замок на гараже? Прошло уже три дня.
— Не пили. Я купил новую дверь сегодня днём, завтра установлю. — Он передал мне следующий мешок, я подхватила его снизу.
— Ну вообще-то ты сам эту дверь и разнёс.
Он задержался с третьим ящиком. Я прикусила губу.
— Прости. Я просто на взводе. Спасибо, что чинишь дверь. Я не хочу, чтобы эти катафалки украли.
Джои немного помолчал.
— У тебя есть ключи от этих катафалков?
— Да. А что? — Я взяла у него последний ящик, и он спрыгнул на пирс рядом со мной.
— Может пригодятся, — сказал он, подхватил два мешка и направился к сараю.
— Только не это, — возмутилась я, поспешив за ним. — Я не собираюсь ездить на этих катафалках смерти.
— Какая ты разборчивая для человека, который в отчаянии.
— Ну, это моё отчаяние, а не твоё. Я буду делать всё по-своему, как всегда. — Мы подошли к двери, и я поставила виски, чтобы достать ключ из кармана юбки.
— Ты не можешь делать всё по-старому, — сказал Джои. — Никто не может.
Я щёлкнула замок.
— Это ещё что за философия?
— Это только начало — то, что случилось с твоим отцом. Теперь, когда им заинтересовались более серьёзные ребята, его дни как одиночного перевозчика виски сочтены. — Он прошёл мимо меня плечом вперёд.
— Это ещё кто сказал? — Я снова взялась за ящики и вошла следом. В лунном свете, пробивавшемся сквозь высокое окно, сарай был залит серебристо-серым сиянием.
— Эти самые серьёзные ребята. — Джои опустил мешки, снял кепку и провёл рукой по волосам. — Всё меняется, Тини. Таких, как он, мелких контрабандистов, больше не будут оставлять в покое.
Часть меня понимала, что он, возможно, прав. Но признаваться в этом не хотелось. И спорить не было сил.
— Ну, это будет уже его проблемой. А сейчас меня волнует только одно — продать всё это завтра.
Мы разгрузили виски для Алла Мерфи в сарае и погрузили четыре ящика в «Форд» — для доставки по району.
— Я поеду за тобой, — сказал Джои, открывая мне водительскую дверь. — Нам надо поговорить.
Я не видела в этом особой нужды, к тому же была вымотана, но согласилась. Может, удастся снова заговорить о пистолете, — подумала я, заводя машину.
Небо затянули тучи, и лунный свет почти исчез, пока я тряслась по дороге к Джефферсону, но включать фары было слишком опасно — нужно было сначала отъехать подальше от сарая. В багажнике гремели бутылки.
Дома мы молча разгрузились, спрятав виски за фальшпанелью в кладовой — её когда-то сделал папа. Потом Джои прошёл за мной в гостиную и рухнул на диван.
— Сёстры дома? — прошептал он, пока я включала лампу.
— Нет. У Бриджит. — Я села на противоположный край дивана. — Так что ты хотел сказать?
Он снял шапку и бросил её между нами.
— Помнишь, я рассказывал тебе про тех ребят, с кем учился? River Gang?
— Помню.
— Так вот. С сегодняшнего дня они берут под контроль весь водный трафик по алкоголю — и на севере, и на юге от города.
Я скрестила руки.
— Что значит — берут под контроль?
— Это значит, если хочешь доставить спиртное из Канады по воде, тебе придётся работать с ними. Как бы… нанимать их, как службу такси. Они покупают товар и сами его перевозят.
Я склонила голову.
— Как мило с их стороны. И сколько стоит это «такси»?
— Процент от партии. Независимо от того, доехал груз или нет.
— Не поняла.
— Ну, скажем, их ловят копы. Даже если товар выбросят за борт или конфискуют — ты всё равно платишь им.
У меня отвисла челюсть.
— Ты издеваешься? Это бред, Джои! Никто им платить не станет!
— Тогда на дне реки появится много новых тел. — Он посмотрел мне в глаза, и это ощущалось так, будто он врезал кулаком в живот.
— То есть риска у них ноль! Гениально, просто гениально. И ты говорил, они учились в школе Бишоп?
Школа Бишопа — туда попадали после того, как тебя выгоняли из всех нормальных учебных заведений. Джои когда-то устраивал там подпольные игры в кости.
— Это было вопросом времени, Тини. В этом деле слишком много денег. А с приближением войны…
— Какой войны?
Джои молча тер указательным пальцем нижнюю губу.
Я вскинула руки.
— Чёрт возьми, Джои!
Он опустил руку.
— Ладно, слушай. Сейчас будет урок истории. Семьи Скарфоне и Провенцано уже несколько лет воюют за контроль над итальянскими преступными делами — кучи народу убито, кто застрелен, кто зарезан, кто взорван. А потом, где-то четыре года назад, по обеим сторонам наносят серьёзные удары: сестру и зятя Провенцано застрелили у их дома, обоих насмерть. А через два дня тело брата Скарфоне находят в бочке из-под пива на Риопелле. Пуля в голову, тело изрезано.
У меня скрутило живот.
— После этого, похоже, обе стороны решили, что хватит крови. Устроили встречу и подписали некое подобие мирного соглашения.
— Мирное соглашение?
— Ага. Папа мне рассказывал. Кровью подписано, все дела. Разделили районы города и пригородов, каждому достался кусок пирога. Некоторым мелким бандитам дали разрешение работать, но главные игроки остались те же — Скарфоне и Провенцано. Всё успокоилось на пару месяцев. А потом… — он сделал паузу, — потом приняли сухой закон, и ставки взлетели. Речь уже шла о миллионах — Детройт через себя пропускал кучу канадского виски и пива.
Я уже догадывалась, чем закончится эта история.
— Дай угадаю. Два года назад Провенцано решил плюнуть на пакт и устранил Большого Лео Скарфоне прямо в полицейском участке. — Я посмотрела на него. Он смотрел прямо вперёд, сжав челюсти. — Прости, — тихо сказала я, вспомнив, что тогда погиб и его отец.
Он прочистил горло:
— Да. А потом то, что осталось от группы Скарфоне, вроде как собрались заново, но крепкой организации не получилось. Старики не переваривают молодых, молодые не уважают стариков. Никто уже не соблюдает соглашение. Они лезут на чужие территории, захватывают бизнес, который им не принадлежит. Типа как Анджело, который заявился сюда и начал трясти таких, как твой папа.
Я никогда не думала, что мы с папой занимаемся чем-то криминальным — это было просто бизнесом. До всего этого я больше всего боялась, что нас накроют копы.
— И что теперь?
— А теперь молодые решили окончательно отделиться от стариков, — продолжил Джои. — Мы будем вести своё дело на реке.
Я вцепилась в его руку.
— Мы?! Джои, ты с ума сошёл? После того, что случилось с твоим отцом, как ты вообще можешь влезать в эти бандитские дела?
Он стряхнул мою руку.
— Забудь про меня. Суть в том, что у Анджело нет никакого права быть здесь, возить виски или что-то ещё.
— А у River Gang, выходит, есть право появиться из ниоткуда и требовать процент с каждого бутлегера?
— Таков порядок.
— Господи. — Я рухнула на диван. — Я просто хочу выбраться из всего этого. А как мне это сделать, если я даже больше не могу возить виски сама? У меня нет лишних денег, чтобы платить твоим дружкам. — Последнее слово я выплюнула с ядом. — И извини, конечно, но я вообще не вижу разницы между тем, что делает Анджело, и тем, что делают они. Просто Анджело папа попался первым.