Я отпустила всё… и меня накрыл такой мощный оргазм, что тело застыло в экстазе, а я, задыхаясь, выкрикивала его имя.
Некоторое время после этого я не двигалась, не говорила и даже не дышала. Джои поцеловал меня в обе внутренние стороны бёдер, затем встал и начал снимать с себя остатки одежды.
Я приподнялась на дрожащих локтях, и, увидев его полностью обнажённым перед собой, едва не разрыдалась от желания почувствовать это тело на себе. В свете закатного солнца, проникавшего сквозь распахнутые шторы, его кожа казалась золотистой, а каждую мышцу подчёркивали свет и тень. У него было тело, достойное того, чтобы его увековечили в мраморе итальянские скульпторы четыреста лет назад.
А ещё эрекция, способная посоперничать с Пизанской башней.
Он поднял одну мою ногу, положил ступню себе на грудь и медленно снял чулок. Потом поцеловал каждый палец, свод стопы, внутреннюю часть щиколотки, подколенную впадину.
Господи… как я раньше не представляла, насколько божественны могут быть его губы на задней стороне колена?
Он взял вторую ногу — и повторил всё заново.
Я вся дрожала.
— Джои, войди в меня. Сейчас.
Он усмехнулся.
— Ты всегда такая командирша.
Наклонившись, он поцеловал меня, обхватил рукой за спину и потянул нас выше по кровати.
— Но я всё равно дам тебе то, чего ты хочешь. — Он накрыл меня своим телом. — Именно так, как ты хочешь. Обещаю.
Мне хотелось кричать от того, как его кожа ощущалась на моей, от того, как блаженно тяжесть его тела ложилась на меня. Наши губы и языки сливались, тянули, скользили, а мои руки блуждали по нему — по спине, рукам, лицу, волосам. Его член упирался в мой бок, и я хотела, чтобы он был внутри. Я сдвинулась чуть ниже, раздвинув колени, чтобы направить его туда, где он мне был нужен.
— Тини… — Джои опёрся руками по обе стороны от моих плеч и посмотрел на меня серьёзно. — Ты уверена?
— Да. Да. Да, — прошептала я, припечатывая поцелуи к его подбородку, челюсти, шее.
— Я не планировал этого, поэтому у меня ничего нет, ну, чтобы… остановить…
— Мне всё равно. Я люблю тебя. И я никогда не хотела чего-то сильнее, чем этого. Мы будем осторожны.
— Я буду медленно, — прошептал он, и, протянув руку между нами, направил себя к самому входу в моё тело.
Я прикусила губу. А вдруг будет больно?
Закрыв глаза, я постаралась расслабиться, впустить его. Это Джои, твердило мне всё внутри. Первые несколько сантиметров вошли — туго, горячо, с трением, от которого у меня захватило дух.
О, Господи. Ещё. Сейчас.
Я схватила его за ягодицы и потянула к себе, задыхаясь от нетерпения.
Джои сдавленно застонал.
— Я очень стараюсь быть джентльменом.
— К чёрту джентльменов, — выдохнула я, распахнув глаза и вонзая ногти ему в кожу. — Я хочу, чтобы ты вошёл до конца. Сейчас.
При этих словах его глаза вспыхнули жаром — и он вонзился в меня.
Я резко вдохнула, откинула голову в сторону и вскрикнула от неожиданного толчка — от того, как сильно он меня растянул, как полностью заполнил изнутри. Он вышел… и снова резко вошёл, ударяя так глубоко, что у меня пропал голос, а может, и разум. А потом он замедлился. Несколькими длинными, мощными толчками он учил моё тело принимать его, учил, как полностью сдаться, позволить себе дойти до предела.
Когда я наконец смогла снова дышать, я подняла на него взгляд. Его глаза были открыты, и в них отражалась борьба — между тем, как сильно он меня любил и не хотел причинить боль, и тем, как отчаянно ему хотелось вбиваться в меня до тех пор, пока я не закричу от наслаждения. И пусть где-то глубоко ещё теплился страх, что моё тело может не справиться, я точно знала, чего хочу. Когда он снова ударил в самую глубину, я удержала его внутри себя, а потом приподняла бёдра, чтобы почувствовать давление именно там, где нужно.
— Здесь, детка? — прошептал он, двигаясь короткими, пронзительными толчками.
— Да… — выдохнула я, закрывая глаза, когда удовольствие взяло верх над болью.
Оставаясь глубоко внутри, он начал медленно, размеренно вращать бёдрами. Уже через несколько секунд я стала ещё влажнее, ещё горячее, и знакомое напряжение снова начало нарастать внизу живота.
— Чёрт, как же ты хороша... — простонал он. — Я и представить не мог, не мог, блядь…
— Я тоже, — прошептала я. — Мне раньше снились твои руки на моём теле — и даже этого было достаточно, чтобы сойти с ума.
— Я раньше всё время думал о том, что бы сделал с тобой, если бы выпал шанс. О каждом прикосновении. О том, каково это — чувствовать тебя вокруг себя. Как ты пахнешь. Какая ты на вкус. Нет ни одного, чёрт побери, сантиметра твоего тела, о котором я бы не мечтал. А теперь ты здесь, — его голос охрип, — и ты такая, блядь, красивая…
Он начал двигаться быстрее, жёстче…и мне этого хотелось. Хотелось всего. Всё моё тело внизу гудело, сжималось, и эйфория снова накрыла меня.
— Боже мой, — задыхалась я, полностью теряясь в нём. — Боже мой, ты такой хороший… Ты такой красивый, такой большой, такой твёрдый… И ты даришь мне такое чёртово наслаждение.
Снова и снова он входил в меня — сильно, ровно, глубоко. Его рот был рядом с моим, но мы были так безумны от восторга, что не могли даже поцеловаться — наши взгляды были скованы, дыхание смешалось, а тела двигались в одном неостановимом, дикому ритме.
— Блядь... я сейчас кончу, — прошипел он сквозь стиснутые зубы. — Если ты не хочешь, чтобы это было внутри...
Я обхватила его крепче, прижав к себе, подняла голову и прижалась губами к его губам:
— Не выходи из меня.
С мощными, первобытными звуками, вырывающимися из глубины его груди, он начал толкаться ещё сильнее, и я почувствовала, как он пульсирует внутри меня, снова и снова.
Больше не в силах сдерживаться, я отдалась этому потоку полностью — каждая клеточка тела взорвалась фейерверком света, звука и цвета. Я уткнулась щекой в постель и закричала — короткими, повторяющимися воплями такого наслаждения, что сама не могла поверить в их реальность. В голове звенело, а голос, наверное, мог разорвать Джои барабанные перепонки.
Когда наши тела наконец затихли, Джои опёрся на локти и уронил голову мне на плечо, прижимая влажный лоб к моему виску.
— Скажи, что это всё по-настоящему. — Его грудь тяжело вздымалась от напряжения.
Я наконец сомкнула губы и облизнула их.
— Надеюсь, что да.
Он приложил губы к моей скуле и задержался там, и вдруг у меня к горлу подступил ком.
Что за чёрт? Я ведь была абсолютно счастлива, полностью удовлетворена… О чём тут вообще плакать? Но слёзы подступали, и я уже ничего не могла с этим поделать. Сгорая от стыда, я почувствовала, как одна скатилась из уголка глаза, и всхлип вырвался прямо из груди.
Джои поднял голову.
— Что случилось, детка? Господи, мне надо было выйти…
Я сморщилась, утирая слёзы.
— Нет, нет, дело совсем не в этом. Всё хорошо, клянусь тебе, всё хорошо. — Сопя, я зажмурилась. — Это так глупо… Я не понимаю, почему плачу, потому что на самом деле я правда очень счастлива.
Он тихо засмеялся и вытер слезу с моего лица.
— Не похоже.
— Я знаю! Вот почему это так глупо!
И, как назло, рыдания только усилились. И хоть Джои, наверное, решил, что я сошла с ума, он обнял меня и аккуратно перевернул нас на бок, не размыкая наших тел.
— Иди ко мне. Всё хорошо.
Я обвила его руками и прижалась лицом к его груди, вдыхая его тёплый запах и ненавидя себя за то, что испортила этот момент. Рыдая как ребёнок, я позволила ему держать меня. Джои поцеловал меня в макушку, положил подбородок на голову и начал медленно, успокаивающе гладить по спине.
К счастью, это безумие прошло, и через пару минут я смогла сдержать слёзы.
— Прости, — всхлипнула я. — Наверное, я просто вспыльчивая.
— Ты? Расплакалась из-за меня? — Он крепко меня обнял. — Тогда плачь сколько хочешь, куколка.
Я хлопнула его по груди и приподнялась — передо мной была растрёпанная шевелюра, улыбка… и, лучше всего, глаза, полные умиротворения и нежности. Никто и никогда раньше не смотрел на меня так.
— Всё, уже прошло.
— Да? Ну, в таком случае... — Он ловко скользнул подо мной, и я оказалась сидящей у него на бёдрах, ладони — на его груди. Мы всё ещё были соединены, и я почувствовала, как он снова оживает во мне.