Он всё ещё смеялся, когда я повесила трубку.
#
Спустя час раздался звонок в дверь.
Джои, негодяй. Я как раз была наверху, убирала чистую одежду и пулей помчалась вниз, приглаживая волосы и блузку на бегу. Перед самой дверью я резко сбавила шаг — будто шла спокойно и никуда не спешила — и положила пальцы на ручку. Спокойно. Ему не обязательно знать, что ты сходишь с ума от желания.
Я открыла дверь и заморгала от неожиданности — это был не Джои. Передо мной стоял курьер из «Цветы Джанни», с длинной белой коробкой в руках. За его плечом я увидела его грузовик: тёмно-зелёный, с белыми буквами на борту.
Сердце подпрыгнуло от радости. Мои первые цветы от Джои!
— Мисс О’Мара? — спросил мужчина. Я кивнула, и он протянул мне коробку. — Это вам.
— Спасибо. — Коробка была плотной и тяжёлой, и я даже не пыталась скрыть свою улыбку. — Хорошего дня.
Он дотронулся до козырька кепки.
— И вам, мисс.
Он побежал обратно к своему фургону, а я захлопнула дверь, чуть ли не подпрыгивая от восторга. Влетев в гостиную, я поставила коробку на кофейный столик. Сняв крышку, я ахнула.
Джои прислал мне дюжину великолепных алых роз. Я прижала руки к груди, потом потянулась к цветам — коснуться бархатных лепестков, изумрудных стеблей с острыми шипами, шуршащей белой бумаги. Это были самые красивые цветы, которые я когда-либо видела — настолько прекрасные, что казались ненастоящими.
Наклонившись ближе, я заметила конверт, спрятанный среди бутонов. Протянув руку, чтобы его достать, я увидела, что в коробке лежит ещё один свёрток — поменьше, в белой бумаге. Я снова ахнула — неужели Джои уже приготовил мне свадебный подарок? Коробочка была великовата для кольца, но зная Джои, могла бы быть и уловкой. Может, он просто положил кольцо в большую коробку, чтобы меня разыграть. Хотя… разве он не захотел бы вручить его мне лично?
Я тут же метнулась к окну. А вдруг он прячется в кустах и сейчас выпрыгнет с улыбкой?
Широко улыбаясь, я вскрыла конверт и достала карточку. Простая белая бумага, а на ней — тонкий чёрный почерк. По мере чтения улыбка сползала с моего лица, губы разомкнулись.
Цветы были не от Джои.
Дорогая мисс О’Мара,
Я рад узнать, что вы умеете хранить тайны.
Надеюсь, у вас было время обдумать моё предложение — я с нетерпением жду вашего согласия и надеюсь, что цветы помогут вам принять решение скорее, чем позже.
Также я возвращаю вам то, что вы случайно оставили в моём автомобиле той ночью. Наденьте это сегодня, когда приедете ко мне в «Статлер», — так же, как вы носили это у себя в спальне. Позвоните по указанному ниже номеру, чтобы мы могли договориться о времени… хотя, думаю, ключ у вас всё ещё есть.
До встречи,
Э.Д.
Энцо ДиФиоре. Я даже не стала открывать маленькую коробочку в цветах — и так знала, что внутри. Алмазное колье. То самое, что он когда-то купил Джине в качестве помолвочного подарка. То, что Рэймонд украл из комнаты брата и отправил мне — в попытке завоевать моё расположение. То, в чём я стояла у себя в спальне, не нося больше ничего, когда Энцо внезапно вошёл без предупреждения.
Щёки у меня загорелись.
Ты не можешь так думать. Всё это в прошлом. Мои эпизоды с Энцо — часть моей истории. Просто немного безрассудства. Девочка, которая всю жизнь была ответственной, вдруг почувствовала вкус свободы.
Вкус? Скорее целый пир.
Полноценный ужин из пяти блюд, поданный с пылу с жару — вот кем был Энцо. Очень, очень аппетитным.
Но я не из тех, кто увязает в сожалениях, даже если Энцо был моей самой большой ошибкой. Это ни к чему. А вот что действительно имело смысл — так это прямо сейчас сказать ему, что я не принимаю его предложение, что между нами всё кончено, и ему стоит сосредоточиться на Джине или переключить внимание на кого-нибудь, кем проще управлять, чем мной. Но только не сегодня. Не в том пустом тёмном номере, где за окнами сгустится ночь. Я любила Джои и верила, что не поддамся Энцо… но вот ему я не доверяла. В прошлый раз я с трудом его остановила, и Энцо был не из тех, кто спокойно принимает отказ.
Мне нужно было позвонить ему. Но я чувствовала, что в личной встрече смогу убедить его не сердиться куда эффективнее, чем по телефону. Мне всё равно придётся вернуть ключ и колье. Встреча днём, да ещё и в людном месте — лучший вариант. Только согласится ли он на мои условия?
Покусывая губу, я подошла к телефону и набрала номер. Интересно, это был прямой номер в его апартаменты в «Статлер»? Ответ пришёл быстро: на линии появилась телефонистка отеля.
— Мистеру Энцо ДиФиоре, пожалуйста, — попросила я.
— Одну минуту, благодарю вас.
Пока она соединяла, я вдруг задумалась, сколько зарабатывает телефонистка. Если я не вернусь в школу сразу, мне ведь придётся искать какую-то работу. Перспектива целыми днями сидеть в душной комнате и втыкать провода не радовала, но, может, как временный вариант сгодится.
— Привет, дорогая. — Глубокий, бархатный голос Энцо пробежался мурашками по коже. Это будет непросто.
— Привет. Спасибо за цветы.
— Ты их получила.
— Да. Они очень красивые.
— Так и должно быть. А колье было на месте?
Я бросила тревожный взгляд на коробку на кофейном столике.
— Да. Оно там.
— Хорошо. А то пришлось бы поговорить с флористом.
Я нервно усмехнулась.
— Ты придёшь сегодня?
— Знаешь… сегодня не получится. Мне надо… быть с сёстрами.
Энцо цокнул языком.
— Видишь, дорогая, вот почему тебе стоит принять моё предложение. Такая соблазнительная девушка, как ты, не должна проводить ночи одна.
— Я… я не могу сегодня. Я с семьёй.
Он вздохнул.
— Тогда завтра?
— Хорошо. Завтра.
— Я буду в клубе.
— Я приду туда. —
Клуб — идеально.
— Надень колье, Тини. И планируй остаться.
Связь оборвалась.
#
Тем вечером мы в первый раз за долгое время поужинали всей семьёй — с тех пор, как Бриджит с девочками вернулись из отпуска. Она пришла немного пораньше, чтобы помочь мне на кухне, а Молли и Мэри Грейс увели мальчишек играть во двор.
Если быть честной, то готовила в основном Бриджит. Я сидела за столом, рисуя на клочке бумаги наше с Джои имя, в то время как должна была записывать рецепт жареных отбивных, который Бриджит диктовала.
Тини Лупо.
Фрэнсис Кэтлин Лупо.
Мистер и миссис Джозеф Лупо.
Хм. А какое у него второе имя?
— Ты записываешь? — в десятый раз одёрнула меня Бриджит, когда заметила, что я снова уставилась в никуда.
— Что? А, да. Яйцо. Панировка. — Я торопливо нацарапала: панировка... Конечно, мысли сразу улетели в кладовку, и после этого ни одно её слово до меня не дошло. В конце концов она сдалась:
— Ты меня совсем не слушаешь, — пожаловалась она под шипение жарящегося мяса.
— Прости, я слишком отвлечена. И вообще, думаю, готовить у нас будет Джои.
— Надеюсь. Иначе ты умрёшь с голоду. — Она покачала головой. — Лучше накрой на стол.
Я с радостью взялась за дело — расставила восемь приборов и даже напевала себе под нос, пока ходила туда-сюда. Бриджит засмеялась.
— Ну надо же, совсем другая Тини О’Мара! Вот что делает с людьми любовь.
Я показала ей язык, но даже язык напомнил мне о Джои — и я снова улетела в мечты. Придёт ли он сегодня? Я ведь почти двадцать один год жила, не видя его каждый день… а теперь и одной ночи без него представить не могла.
Когда пришёл папа, я затаила дыхание, ожидая, что он скажет. Но он не сказал ничего особенного — просто налил себе вечерний виски и выглянул в дверь, чтобы помахать мальчишкам. Мы с Бриджит переглянулись. Я рассказала ей, что сказал мне Джои, и она была в восторге, что папа не устроил мне допрос с пристрастием, как ей в своё время. Хотя радостью он тоже не сиял. И я не могла не чувствовать лёгкого разочарования — да, он не был из тех отцов, кто сыплет похвалами и проявляет эмоции на каждом шагу. Но когда что-то было для него важно — он заводился, и мне казалось, что это как раз тот случай. Я бы даже предпочла ссору — а не тишину.
Бриджит позвала всех внутрь, и по очереди мы умылись у раковины. Мы расселись за столом, и папа начал читать молитву. С закрытыми глазами и опущенной головой я снова погрузилась в мечты, но тут его слова заставили меня вздрогнуть: