Дома я приготовила ужин — яичницу и бекон, единственное блюдо, которое я не портила. Сёстрам разрешила сходить в кино. Сказала, что ухожу и вернусь поздно. Предупредила, что если не будут дома к нужному часу — пеняйте на себя. Глаза Молли загорелись — я видела, что она уже строит планы, как воспользоваться моим отсутствием, но знала: Мэри Грейс сдаст её при первой же возможности.
После того как перемыла посуду, поехала к ЛаШансам. Покупки лежали на заднем сиденье.
Я чувствовала себя куклой, когда они приводили меня в порядок в своей комнате — застёгивали платье, укладывали волосы, накладывали макияж.
— Тебе так повезло с этими волнистыми волосами, — сказала Роузи, накручивая локон на палец. — И такая фигурка — ровненькая, аккуратная. Я знаю девушек, которые бы убили за такую. Она идеально подходит под новые фасоны.
— Я бы ни за что не надела такое, — пробормотала Эвелин, поглаживая мягкий шифон.
— А вот с этим я соглашусь, — фыркнула Роузи. — Ладно, теперь — пудра и румяна. — Её пальцы замелькали по моему лицу, и я старалась не двигаться. — Вот так. Когда вернёшься домой, прополоскай рот Listerine, а потом нанеси помаду — вот так. — Она взяла мой тюбик и накрасила губы. — Старайся сделать бантик наверху, как у меня. — Она надменно скривила губы перед зеркалом на комоде.
— Поняла. — Я встала, чтобы посмотреть на себя. Волосы до подбородка были аккуратно уложены вокруг накрашенного лица, а Роузи одолжила мне чёрную повязку с бусинами, которая скрывала половину лба. Цвет платья подчёркивал мои глаза, и мне нравилось, как из-под зигзагообразного подола выглядывают чёрные чулки. Но ещё больше мне нравилось то, что не видно: как чулки держатся чуть выше колена на подвязках, как нежно ощущается на коже атлас, касаясь свободной груди, и как легко, почти игриво, сидит на мне кружевной «комбинезон» вместо стягивающего корсета.
— Выглядишь на миллион, — сказала Роузи — редчайший комплимент с её стороны.
— Спасибо. Я у тебя в долгу.
— Сможешь провести меня в Club 23? — Её нарисованная бровь взлетела над глазами, полными надежды.
— В следующий раз, может быть, — ответила я, хотя последнее, чего мне хотелось, — появиться в клубе рядом с Роузи.
Дома я почистила зубы и закончила приготовления, глядя в зеркало в спальне. Была рада, что никто не мешал, пока я училась ходить на каблуках. С губами в форме бантика пришлось повозиться, но к тому моменту, как я услышала стук в дверь, выглядело это вполне прилично.
Когда я открыла, Джои приподнял брови.
— Чёрт, Тини. Если бы я не знал, что это ты, сказал бы, что ты красивая.
Он был в тёмно-коричневом костюме, белая рубашка без галстука, без шляпы. Костюм был немного потрёпан, но волосы приглажены, лицо выбрито, и челюсть выглядела крепкой. В животе у меня что-то кольнуло.
— Шутишь как всегда. Но на этот раз лучше помолчи. — Я захлопнула за собой дверь и пошла к его машине, чёрному Форду, почти как мой.
— А ты не хочешь, чтобы я открыл тебе дверь?
Я махнула рукой.
— Это не свидание, Джои. Просто садись и веди. Ты знаешь, куда ехать?
Он кивнул, устроился за рулём и украдкой глянул на мои ноги, прежде чем завести мотор. Я пригладила платье на бёдрах и крепко сжала колени.
По дороге в центр мы не проронили ни слова.
Квартал, где он припарковался, выглядел совершенно обычно: тёмные витрины забегаловок и кофеен, цветочный магазин, обувной, фотостудия. Из решёток в асфальте поднимался пар, а электрические фонари отбрасывали на тротуар желтоватый свет.
— Где клуб? — спросила я, выходя из машины.
— Вон там, кажется. — Мы пошли по улице, и он указал на дверь цветочного магазина, на которой было выведено «23». — Видишь ту лестницу в тротуаре? Это спуск в подвал, вход — там.
Мы спустились по бетонным ступеням. У их подножия — массивная металлическая дверь, в которую Джои постучал.
Никакого ответа.
Он постучал сильнее.
Ничего.
Я уже собиралась сказать, что всё, пора уходить, это явно не то место, когда послышались щелчки замков с внутренней стороны. Я толкнула дверь и мы вошли в тёмное, тесное помещение, впереди — ещё одна дверь.
— Ну вот, не так уж и сложно, — сказала я. Но когда за нами с грохотом захлопнулась первая металлическая дверь, и вокруг мгновенно стало темно, сердце у меня заколотилось, как сумасшедшее. Через секунду на уровне глаз — скорее, на уровне глаз Джои, чем моих — открылось маленькое окошко.
Появились глаза.
— Чего надо?
— Это Club 23? — спросил Джои.
— Проваливайте. — Окошко закрылось.
— Меня прислал Анджело, — громко сказала я. Окошко открылось снова.
— Кто это сказал?
— Я. Внизу.
Глаза нашли меня, и голос расхохотался.
— Ну что, пускаете нас? — раздражённо спросила я.
— Если тебя прислал Анджело — конечно. Проходите.
Дверь отворилась, и нас провели по тёмному коридору с низким потолком, красной плиткой на полу и чёрными цементными стенами. Музыка становилась всё громче. В конце — две красные бархатные портьеры, откинутые по бокам.
Сердце бешено колотилось, пока я вглядывалась в уютную подземную роскошь клуба. Передняя треть зала была занята сценой, где десяток музыкантов сотрясали стены бешеным ритмом. Прямо перед ней — танцпол, на два уровня ниже, весь заполнен парами. По краям — коктейльные столики, а по следующему уровню — полукруглые кабинки, обитые красным бархатом. На стенах — несколько укромных кабинок за красными занавесками. В зале — толпа элегантных мужчин и женщин: кто танцует, кто курит, все пьют. Вдоль задней стены тянулся тёмный деревянный бар, и напитки разносили в настоящих бокалах, не в кружках и не в чайных чашках, как в других местах. На столах — белоснежные скатерти, а официанты — в смокингах.
Хостесс клуба провела нас к небольшому коктейльному столику у танцпола. Джои заказал виски и спросил, чего хочу я.
— Canadian Club. Со льдом.
В подпольных клубах важно было называть напиток по имени — иначе не знаешь, что тебе нальют. Хозяйка исчезла, а мы несколько минут сидели, слушая музыку. Я осматривала зал в поисках Анджело или кого-то из его сыновей.
Наши напитки принесли, и Джои расплатился. Официантка подмигнула ему, и я не удивилась.
Я сделала глоток виски.
— Хороший костюм. Жаль, на галстук не хватило.
Он отпил два больших глотка и с шумом поставил стакан.
— Я не люблю галстуки. А теперь, как бы тебе ни было тяжело, оторвись от созерцания моего лица и обернись. Это что, Анджело ДиФиоре наблюдает за тобой?
По спине пополз холодок. Я медленно повернулась. И точно — в чёрном смокинге, он поднимал бокал в беззвучном тосте. Отпил, поставил бокал и направился ко мне.
Я сделала глоток покрепче.
— Да. Это он.
Джои следил за ним, подняв подбородок, взгляд — настороженный.
Через минуту Анджело оказался рядом.
— Мисс О’Мара. Какое удовольствие снова вас видеть. И как же вы прекрасны. — Он протянул руку, и у меня не осталось выбора, кроме как подать свою. Повернувшись к Джои, сказал: — Анджело ДиФиоре.
— Джо Лупо.
Анджело снова протянул руку, но, услышав имя, прищурился. Узнал?
— Возможно, вам будет приятнее насладиться сигарой в лаунже за той занавеской, мистер Лупо. — Он достал сигару из внутреннего кармана и протянул Джои. — Miss Detroit — отличная штука.
Он подал знак вышибале на краю зала. Тот кивнул, отдёрнул чёрную занавеску — оттуда повалил дым.
Джои взял сигару и посмотрел на меня.
— Ты в порядке?
— Конечно. — Я сглотнула страх вместе с глотком виски. По крайней мере, мы были среди людей.
Джои встал, поправил пиджак и скрылся за занавеской. Анджело кивнул на его стул.
— Разрешите?
— Это ваш клуб.
Он опустился в кресло, вынул из золотого портсигара сигарету. Девушка в короткой форме Club 23 тут же подскочила и зажгла спичку.
— Спасибо. Ну что ж, синьорина О’Мара, — сказал он, выдыхая дым, — ваше присутствие говорит о том, что вы не только красивая, но и сговорчивая. А это, согласитесь, приятное сочетание.
Его чёрные глаза пробежались по моим волосам, платью.
Я встретила его взгляд, ничего не ответив.
— Деньги принесли?
Я держала сумочку на коленях. Открыла её, достала купюры. Положила на стол, накрыла ладонью и подвинула к нему.
— Прекрасно, — сказал он, убирая в карман недели моего труда. — Надо было сразу обращаться к вам.
Он стряхнул пепел в пепельницу.
— А теперь к делу. Мне нужно пять тысяч к вечеру вторника.