Он открыл ей двери и прежде, чем с неохотой отправиться выполнять поручение, убедился, что женщины надежно закрыты в карете.
Джасинда взглянула на свою служанку, погруженную в мягкий свет от горевшего внутри фонаря. Мэри с закрытыми глазами беззвучно бормотала молитву. Джасинде захотелось улыбнуться, но в ее мысли начал прокрадываться страх. Может быть, Мэри права? Уже темно, а она понятия не имеет, где может стоять корабль Тристана… даже если он до сих пор здесь. А ведь он мог уже выйти из порта. Послышались странные звуки. Джасинда хотела посмотреть в окно, но побоялась.
Казалось, пока две женщины дожидались возвращения кучера, время остановилось. Внутри кареты было ужасно душно, и ей не хватало воздуха. Несколько раз Джасинда пыталась придумать, что бы сказать, чтобы снять напряжение в тесном купе, но никакие слова не шли ей на ум! Наконец, она закрыла глаза. Теперь, по крайней мере, она не будет видеть собственного страха, отражающегося в глазах Мэри.
— Так, а что это у нас здесь, приятель?
Глаза Джасинды тут же открылись, и она увидела перед собой бородатое лицо с плотоядной улыбкой.
— Это леди, иди посмотри на нее!
В дверь кареты просунулось еще одно лицо. Черные волосы второго человека, еще более толстого, стягивала белая косынка. Через всю левую сторону лица пролег большой шрам. Сквозь его толстые губы раздалось посвистывание.
— О, да она красавица! Что ты думаешь, Сэм?
— Я думаю, что его светлость отблагодарит нас за находку.
Джасинда сжала кулаки. Она высокомерно подняла голову и свысока посмотрела на моряков.
— Мне кажется, вы что-то путаете, джентльмены. Пожалуйста, закройте дверь и удалитесь, пока мой кучер вас не увидел, а то пожалеете о своей дерзости.
Они рассмеялись. И это были не очень-то приятные звуки.
Неожиданно бородатый мужчина, которого второй назвал Сэмом, схватил Джасинду за запястье и резко вытянул из кареты. Он толкнул ее в огромные лапищи второго моряка и тут же вернулся за Мэри, которая забилась в самый угол кареты. Джасинда изо всех сил старалась освободиться, но все было бесполезно.
— Отпустите меня, — приказала она, а потом закричала: — Джейк! Джейк!
— Если вы имеете в виду того приятеля в отличной ливрее, который болтался здесь, то можете поберечь свое горло, миледи. Он решил немного отдохнуть. Думаю, он проспит еще долго.
— Джейк, — прошептала она. Кучера избили, и все это по ее вине.
Джасинда собрала свои силы и со всего размаха ударила захватчика по голени. Он взвизгнул и отпустил ее. И как только ослабла его хватка, Джасинда отскочила в сторону и бросилась бежать, спотыкаясь в кромешной темноте на какие-то предметы, попадавшиеся на пути. До нее доносились злобные крики преследователей, и от этого она старалась бежать еще быстрее, но юбка сковывала движения, и она чувствовала, что огромный человек настигает ее. Вот он поймал ее, схватил руками, сбил с ног.
— Я научу тебя, как кидаться на меня, — прорычал он, занося над девушкой кулак.
Она закрыла глаза, прежде чем он ударил ее. Вспышка огненного цвета разорвалась перед глазами, и Джасинда потеряла сознание.
ГЛАВА IX
Джасинда застонала и подняла руку, коснулась ноющей от боли щеки.
— Миледи?
Она открыла глаза, но не видела ничего, вокруг была полнейшая темнота.
— Мэри! — прошептала она в ответ. — Где мы?
— На корабле, миледи.
— На корабле? — Она попыталась сесть, но опять со стоном упала на пол. Голову пронзила острая боль, и в глазах замелькали тусклые звездочки. Она знала, что не должна быть на корабле, но не могла вспомнить, как попала сюда, и почему так болит голова.
Мэри протянула руку и коснулась ее.
— Вам плохо, миледи?
Джасинда опять потрогала скулу.
— Нет, не плохо, Мэри, но, кажется, я где-то ушиблась.
— Это те мужчины. Те ужасные мужчины!
Мужчины? Да, там был человек с бородой. Он преследовал ее:
— Ах, леди Джасинда, что нам теперь делать? Нам следовало ехать прямо к Фитцжеральдам. Леди Сандерленд даст мне теперь расчет, это точно.
Словно вспышка блеснула перед глазами Джасинды, и все вспомнилось — поездка в Лондон, темный порт, странный человек, выхватывающий ее из кареты, страх, когда она убегала, и невыносимая боль, когда он ударил ее.
— Мэри, замолчи, — резко оборвала ее Джасинда, от страха она стала раздражительной. — У нас есть больший повод для беспокойства, чем то, что ты останешься без места.
Джасинда села, превозмогая тяжелую боль в голове. Она протянула руки, пока ее пальцы не коснулись стены, и, собрав силы, поднялась на ноги. Она подавила подступившую к горлу желчь, новая волна головокружения опять захлестнула ее. Прислонившись лбом к влажной деревянной перекладине, Джасинда ждала, пока пройдет приступ. Девушка бояласьпотерять сознание. Она должна думать об их спасении. Мэри, казалось, не верит, что можно надеяться на чью-то помощь.
Джасинда слышала плеск воды и чувствовала мягкое покачивание корабля, но, казалось, что они не движутся вперед. Видимо, судно все еще стоит в порту Лондона. Может быть, если громко позвать на помощь…
И тут дверь с силой распахнулась, и на пол упал режущий глаза желтый свет.
— Давай, заходи! — крикнул чей-то грубый голос.
Джасинда увидела женщину, которую втолкнули в дверь. Она споткнулась и упала. И прежде, чем Джасинда смогла добраться до нее, чтобы помочь, в трюм одна за другой были брошены еще две молодые женщины. Мэри с трудом поднялась на ноги и вцепилась в руку Джасинды.
— Что происходит, миледи? — с ужасом в голосе прошептала она.
Глядя, как женщин вталкивают в тесное помещение, Джасинда ответила:
— Не знаю, Мэри.
— Отцепись от меня, ты, вонючий англикашка! Я еще встречусь с гобой в аду, посмотришь! — кричала девушка, когда какой-то мужчина вталкивал ее в уже переполненную клетку. Она дико махала руками, несколько раз ударив этого человека. Недолго думая, он с силой швырнул ее, и она пролетела через комнату, упав рядом с Джасиндой.
Густой мужской голос сказал:
— Это все стадо, капитан. Удачи вам с ними. Дверь закрылась, и все обитатели трюма снова погрузились в кромешную тьму.
Наступила невероятная тишина. Скула Джасинды, казалось, разболелась еще больше. Она закрыла глаза и прижала руку к щеке.
— Я найду способ, как прикончить этого грязного ублюдка.
Слова звучали где-то поблизости, у ног Джасинды.
— С вами все в порядке? — спросила она, в темноте становясь на колени.
— Со мной-то все в порядке, но было бы лучше, если бы я была где-нибудь подальше отсюда.
— Где мы? — спросила Мэри испуганным шепотом. — Куда они везут нас?
— Я не знаю, но думаю, черт возьми, что всем нам это не принесет ничего хорошего.
Джасинда молча согласилась. Она устроилась рядом в этой озлобленной и ругающейся, как сапожник, девушкой, чувствуя себя немного сильнее.
— Как тебя зовут?
— Ида.
— А я — Джасинда Сандерленд, а это — Мэри.
Казалось совершенно нелепым, сидя в этой темноте, заключенными на борту корабля, в окружении незнакомых людей, представляться друг другу, как будто они приглашены к кому-нибудь на чай, но Джасинда чувствовала необходимость установить контакт еще с кем-нибудь, а Ида находилась ближе всех.
— Вас не было раньше, со всеми остальными, — сказала Ида.
— Нет, — ответила Мэри. — Нас с леди Джасиндой схватили прямо из кареты.
— Леди? — голос Иды звучал скептически. — И долго вы здесь находитесь!
На этот раз ответила Джасинда.
— Нет. По крайней мере, я так не — думаю. Правда, я была без сознания.
Неожиданно корабль накренился. Мэри упала на Джасинду. Джасинда — на Иду. Комната наполнилась испуганными возгласами пленниц. Сверху, на палубе послышались быстрые шаги. Отдавались команды, слышались ответы об исполнении.
— Похоже, мы уплываем из Лондона, — сказала Ида, делясь своими догадками со всеми женщинами, находящимися в сыром трюме. — Наверное, удастся поспать немного. До утра они о нас не вспомнят.