Она больше не девственна. Она — женщина и любит этого мужчину, принадлежит ему. В тени этих скал, под всплеск моря она отдала ему себя. Теперь ее жизнь станет совсем другой, и она поняла, чего боялась.
— Идем, — сказал он. — Слова донеслись до нее словно откуда-то издалека. — Мы должны возвращаться на корабль. Сегодня утром отплываем. — Он взял ее за руку и повел вверх по склону.
Джасинда не хотела двигаться с места, и он повернулся к ней.
— Куда, Трис? — спросила она дрожащим голосом. — Куда мы плывем?
— В Константинополь.
— В Константинополь, — повторила она. Тристан подошел к ней, чувствуя ее неуверенность и страх. Поднял ее подбородок, принуждая смотреть ему прямо в глаза. И еще раз попросил:
— Верь мне, Джасинда. Еще чуть-чуть!
Джасинда вздохнула и прижалась к нему. Да, она будет верить. Даже, если он проведет ее через все круги ада, она будет верить ему.
ГЛАВА XIV
Герцог Локсвоз мрачно смотрел из окна восточной комнаты на лужайку. День омрачали тяжелые дождевые тучи. Деревья и кусты уныло дрожали от холодного ветра поздней осени. Такой пейзаж очень подходил к его настроению.
Если бы он только знал о Джасинде все наверняка. Он написал короткое послание связному Тристана в Константинополе, но ответ от Денни О'Баньона придет не раньше, чем через неделю, если вообще придет. Все это время он надеялся только на одно — что Джасинда осталась с Тристаном на «Танцующей Габриэлле».
Локсвоз отвернулся от окна и подошел к семейному портрету, на котором была его жена Элен, он сам и их дочь.
— Что происходит с этими капитанами кораблей, Фелиция, — спросил герцог, обращаясь к молодой красивой блондинке на картине. — Сначала я потерял тебя из-за Джорджа Дансинга, теперь теряю Джасинду из-за его сына.
Чувства Джасинды к Тристану были несомненны. Локсвоз уверен, что в тот роковой день она поехала за ним в порт. Если бы только это подтвердилось! И если бы не обнаружили тело избитого Джейка, герцог чувствовал бы уверенность в том, что с его внуком она будет в безопасности, Но сейчас, он мог только надеяться на это.
Локсвоз погрузился в кресло и продолжал смотреть на портрет.
— Я старею, Элен. Я потерял много любимых людей и не смогу пережить, если что-нибудь случится еще с ними. — Он закрыл глаза. — Боже милостивый, — прошептал он, — сохрани их.
По вызову Блекстоука, дрожа от влажного холодного ветра, приехал лорд Сандерленд. Смитенс проводил его в библиотеку, где ожидал Блекстоук.
— Какое-нибудь известие о моей дочери? — спросил он, входя в комнату.
Блекстоук не ответил. Махнув рукой, он указал лорду на кресло рядом с камином.
— Что вы узнали, Блекстоук? — требовал ответа граф.
— Я позвал вас спросить то же самое, — ответил тот тоном, холоднее, чем погода. — Что вы слышали о ней?
Лорд Сандерленд зашипел.
— Слышал? Что такое! Я ничего не слышал! О, небеса! Ее нет. Как я могу знать что-то о ней?
Блекстоук поднялся из-за стола. В уголках его рта скрученные, как нерв, усы поползли вниз. Стальные с голубизной глаза с беспощадным вниманием впились в лорда Сандерленда.
— Я не уверен, что она пропала, Сандерленд. Да, тело вашего слуги нашли, но нет доказательств, указывающих на то, что она могла быть в Лондоне. Не было необходимости ей ехать туда в этот день. И до сих пор не найдена карета. Ни одного следа Джасинды или служанки.
— Вы думаете, это успокаивает меня?
— Наоборот, сэр. Это вам только предупреждение. — Блекстоук сел в кресло рядом с камином и повторил свое движение, чтобы граф последовал его примеру. Он помрачнел, сдерживая свою злость.
— Предупреждение мне? — словно эхо, повторил лорд Сандерленд, и его лицо покрылось пятнами. Он сел. — О чем вы таком говорите?
— Я говорю вам, что вы у меня взяли деньги. Достаточно крупную сумму, смею напомнить. Это означало, что я женюсь на вашей дочери, на дочери, которая теперь бесследно исчезла. — Он нагнулся вперед. — Сандерленд, я предупреждаю вас. Вашей дочери лучше вернуться вовремя, к свадьбе, иначе я вас уничтожу.
Лорд Сандерленд весь вспотел. Он промокал лоб носовым платком.
— Послушайте, Блекстоук. Может быть, в эту самую минуту моя дочь лежит мертвая, а вы мне угрожаете. Я верну вам эти деньги, если это то, чего вы от меня хотите.
— Можете сделать это сейчас? Ну, что ж, пожалуйста, хотя я совершенно уверен, что вы не сможете этого выполнить, несмотря на вашу решительность. Неужели вы думаете, это спасет вас от неизбежного, если Джасинда вдруг фантастическим образом появится здесь? Нет, Сандерленд, я даю вам время, чтобы вы до свадьбы отыскали ее. Не деньги мне нужны. Она нужна. — Блекстоук поднялся и посмотрел на дверь. — Две недели, Сандерленд, — добавил он, не поворачиваясь.
— Послушайте, сэр. Извините, это неблагоразумно… Я…
Блекстоук развернулся и остановил его своим холодным взглядом.
— Мне не нужны извинения. Просто скажите Джасинде, что у нее нет выбора, и заставьте ее вести себя так, как подобает послушной, покорной дочери. Всего доброго, Сандерленд. — И с этими словами он вышел из комнаты.
Джасинда вошла на корабль и тут же почувствовала, что все взгляды прикованы к ней. Она нервно посмотрела на Тристана. Могли ли они увидеть, какие перемены произошли с ней? Знают ли, что случилось на берегу?
— Я ошибался, Трис!
Джасинда обернулась на голос Спара. Гигант широко улыбался ей.
— Я сказал капитану, что вы еще недостаточно хорошо себя чувствуете, чтобы покидать остров. Кажется, я ошибался. Мне еще не приходилось видеть человека, который выглядит так чудесно! Добро пожаловать, миледи!
Милый румянец залил ей щеки. «Он знает», — подумала Джасинда.
— Спасибо, Спар. Если я чувствую себя хорошо, то только благодаря вашей заботе обо мне.
— Это мог бы сделать любой, — ответил он.
Рука Тристана слегка коснулась ее спины.
— Хорошо леди Джасинде или нет, мне кажется, я должен проводить ее в каюту, прежде чем мы отправимся. — Он повел ее на корму. — Мне бы не хотелось, чтобы ты делала что-то такое, что может тебя утомить, — шепнул он ей в ухо.
Румянец стал еще ярче на ее щеках от воспоминаний предыдущего утра, когда они стали пылкими любовниками. И он не хочет утомлять ее?
Тристан свел ее вниз по трапу в каюту. Остановился и открыл дверь, посторонившись, чтобы пропустить ее первой. Прежде чем войти в каюту, Джасинда окинула взглядом разбросанную мебель. Непонятное чувство охватило ее. Воспоминания, связанные с этой комнатой, были ей неприятны. Ее путешествие началось именно здесь, с положения пленницы. Отсюда она увела на смерть Мэри. Джасинда вздрогнула.
— Что с тобой, Синда?
— Все в порядке, — ответила она, проходя на середину каюты капитана. Провела по крышке стола, потом по спинке стула. Ее взгляд скользнул по кровати.
— Я перенесу свои вещи в соседнюю комнату, — негромко сказал Тристан, стоя за спиной Джасинды.
— Нет, Трис! — Она обернулась. — Пожалуйста, не надо.
Его темные глаза внимательно смотрели ей в лицо.
— Может быть, не нужно, чтобы все знали, что произошло между нами вчера?
— Я… Я не стыжусь того, что случилось, — она дерзко вздернула подбородок. — И не буду этого ни от кого скрывать.
Ласково улыбнувшись, он обхватил ее и прижал к себе.
— Леди Джасинда… — начал Тристан.
— Просто Джасинда, — прервала она. — На борту этого корабля у меня нет титула. Я просто женщина. — Сердце ее громко колотилось в груди, и этот стук звучал в ушах. Она добавила почти шепотом: — Твоя женщина, капитан Тристан Дансинг.
Его губы прильнули к ее рту, останавливая все слова, которые могла произнести Джасинда. Она растаяла в его руках, не способная сопротивляться. Когда он отпустил ее, Джасинда сделала глоток воздуха и открыла глаза.
— Джасинда… — его голос выдавал острое желание.