А тут еще Верочка почему-то не поднимает глаз — наверно, стыдится его косноязычия. Нет, не так-то просто быть комсомольским секретарем, когда вот приходится иметь дело с подобными приезжими. Они-то, небось, не таких секретарей видали…
— Вопрос у нас короткий, — без нужды хмуря черные брови, начал Юрка. — Агитировать вас нечего, газеты, небось, читаете, в курсе, так сказать…
— Ой, я давно не читала, что там стряслось? — округляя глаза, перебила Аня.
Катя улыбнулась, а Юрка строго посмотрел на Аню и продолжал:
— Вот тут пишут, — он развернул газету, — комсомольско-молодежные фермы вступают в соревнование, чтобы, значит, завоевать почетное звание ферм коммунистического труда. По-моему, ясно?
— Немножко, — усмехнулась Катя.
— А мы и так соревнуемся, — вставила Аня.
Юрка покосился на Лену и с досадой сказал:
— Вот и видно, что газет не читаешь. Вы же соревнуетесь только за литры, а тут речь идет о новом этапе, понимаешь? Чтоб, значит, и литры были, и друг дружке во всем помогать, и учиться всем, ну, словом, жить по-коммунистически. Чего же непонятного? Задача тут простая: надо вам всему колхозу примером быть. Чтоб на вас равнялись и пережитки разные бросали, повышали свою сознательность…
— А я сознательная, если у меня только шесть классов? — усомнилась Аня.
— В том-то и суть, что ты работаешь тут который год и дальше своего носа ничего не видишь, ничем не интересуешься. Даже в хор не записалась. Ну, а теперь тебе придется учиться, с шестью классами, понятно, далеко не уедешь.
— Да у тебя самого семилетка, выходит и тебе надо учиться, — простодушно сказала Аня.
Юрка поймал на себе изучающий взгляд Лены, свернул зачем-то в трубку газету, хрипловато ответил:
— Ясное дело, буду учиться, а ты как думала? У меня уж и учебники за восьмой класс есть… Давайте, товарищи, обсуждать конкретно.
Катя пожала плечами:
— Обо всем этом я, конечно, читала, но, по-моему, мы еще не доросли до такого соревнования. Я понимаю так, что тут надо быть без сучка и задоринки, ну, как святые все равно, а мы же не в монастыре живем…
Юрка не успел собраться с мыслями, чтобы дать достойный ответ, как поднялась Верочка. И опять ни Юрка, ни Катя не узнали ее — такая она была в эту минуту взволнованная и собранная, то стеснительно мявшая в тонких пальцах поясок белого халата, то смело, убеждающе, глядевшая в глаза притихшим подругам.
— Верно, Катя, не в монастыре мы живем, а на широком белом свете — нас отовсюду видно, и мы должны далеко глядеть. Такими, какие мы есть, в коммунизм, пожалуй, и неловко входить. Святыми мы, конечно, не собираемся быть, а почему же это ты за сучки да задоринки цепляешься? Разные они бывают, сучки… с гнильцой, а то и вовсе гнилые. Зацепишься да и сорвешься ненароком. А бояться тут нечего. Чем мы хуже других? Верно, до коммунистического звания не доросли, так давайте за это звание, бороться. Не назад же нам идти… Ну работаем вроде прилично, а ведь можно и лучше. Помогать друг другу в беде и горести — разве это плохо? И учиться надо. Пока мы, если правду сказать, вслепую работаем, а это же целая наука — животноводство. Я осенью обязательно на зоотехника поступлю, на заочное, отделение. Марта Ивановна обещала помочь подготовиться. Она и другим не откажет, было бы у нас самих желание. Вот я и думаю, что мы возьмем такое обязательство, чтоб звание заслужить…
— А это обязательно на бумаге? — кисло спросила Катя.
Верочка посмотрела на Юрку. Тот кивнул, солидно добавил:
— Конечно, на бумаге, чтоб ответственность чувствовать. Из райкома звонили, просили ваше, обязательство прислать. Может, и в газету поместят.
— Ну это уж лишнее, — опять поморщилась Катя.
— Вопрос не в том, поместят или не поместят, — заметила Лена, до этого упорно молчавшая, — давайте решать главное: выдержим мы или не выдержим? Если не выдержим, тогда и браться не стоит.
— Смотря что запишем, — пожала Катя плечами.
— Как что? Во-первых, работать еще лучше, применять все новое, потом — всем учиться, во всем, ну совершенно во всем, — Верочка подкрепила эти слова выразительным жестом, — помогать друг другу, выполнять все общественные поручения…
— И насчет пережитков… — вставил Юрка.
— Да какие же у нас пережитки? — рассмеялась Катя. — Я, к примеру, ничего такого не переживаю.
— Ну все-таки, — смутился Юрка. — Вдруг заразишься чем-нибудь. Прическу, скажем, наподобие вороньего гнезда сделаешь или брючки-трубочки наденешь…