Когда мы разговаривали в первый раз, то попытались выяснить, сколько времени прошло с момента аварии до того, как меня обнаружили. Разумеется, я точного времени аварии не помнила, зато помнила, что решила вернуться сразу после звонка Алексея. Сегодня Егор заглянул в телефон Алексея и обнаружил, что тот звонил мне в 14.30, по его словам, я выехала из гаража в районе двенадцати, значит, была в дороге два с половиной часа. Для того, чтобы добраться от гаража до того трухлявого моста, времени нужно вдвое меньше, и это с учетом пробок, которых, как выяснил Егор, в тот день практически не было.
– Рассказывай! – хмуро произнес он, склонившись надо мной.
И чего он такой дотошный? – недоумевала я. В его же интересах не углубляться в подробности. А вдруг я проболтаюсь? Что он будет делать с моими откровениями? Или это проверка? Не слишком ли рискованная? И зачем? От этих вопросов раскалывалась голова, а ноздри продолжал щекотать приятный запах – знакомый запах.
– Скажи, откуда у тебя этот парфюм? – вырвалось у меня.
– Не уводи разговор в сторону.
– А ты все же ответь.
– Хорошо. Этот одеколон подарила мне подруга на день рождения. Месяц назад мне исполнилось тридцать три. Кстати, я с ней расстался на следующий день после того, как увидел тебя.
Я прикрыла глаза, пытаясь все осознать, сопоставить и сделать выводы, но не успела – уснула. А когда проснулась, Егора рядом не было.
Глава восемнадцатая
Вероника
После посещения больницы я заехала в галерею. Уже два дня там не появлялась, за что заслужила несколько упреков от Тамары, да и глава рекламной службы издательства был мной недоволен. Они собирались сохранять высокий градус интереса к моему творчеству до дня окончания выставки, а в завершающий день устроить распродажу книг с моими иллюстрациями. Я плохо способствовала их намерениям, новых репортажей обо мне в прессе не было, на телевидении я не появлялась, хотя приглашения участвовать в различных передачах были. Я чувствовала свою вину, поэтому безропотно согласилась провести экскурсию для известного книготорговца. Дядечке было в районе шестидесяти. Он оказался довольно приветливым, и мы с ним мило пообщались. Он сказал, что «мои» книги ему понравились, и он, пожалуй, сделает пробные закупки. Потом предложил мне оформить вестибюль в его фирме, якобы тот слишком просторный и пустой, что отпугивает посетителей. Я переадресовала его Тамаре, чтобы согласовать время нашей будущей встречи, так как в ближайшие пару месяцев буду в отпуске.
– Как насчет того, чтобы сегодня вместе поужинать? – игриво осведомился он.
Я была раздосадована даже не самим предложением, а тоном, которым оно было сделано. В это время позвонил Артем. Извинившись перед своим собеседником, я ответила, что сейчас в галерее и перезвоню ему, когда освобожусь. Книготорговец с ожиданием смотрел на меня.
– Увы! – Я с сожалением развела руками. – Сегодня никак не могу, занята.
Он понимающе усмехнулся.
– Конечно, такая интересная женщина не может быть одинокой, но я с вами прощаюсь ненадолго.
После его ухода я уединилась в подсобке и позвонила Артему.
– Мы сегодня обязательно должны встретиться! – сразу выпалил он. – Через полчаса могу за тобой заехать.
– Я на машине. Лучше приезжай ко мне домой.
– Когда ты там будешь?
– Минут через сорок.
– Всё! Выезжаю!
В его голосе было столько энтузиазма, что я невольно улыбнулась. Если быть честной с собой, то во мне энтузиазма было не меньше, душа и тело стремились к нему, просто я научилась в любых обстоятельствах выглядеть невозмутимой – Женькина школа. Я знала, что и Артем может выглядеть сдержанным, когда хочет, но сегодня в том не было нужды, у меня тоже не было в этом нужды, но не зря говорят, что привычка – вторая натура. К тому же, я считала, что в моем солидном возрасте слишком эмоциональное поведение выглядит глупо, а мне не хотелось выглядеть глупо даже в собственных глазах, не говоря уж об окружающих. А, может, как раз такое закомплексованное поведение и есть глупость в последней инстанции?
По дороге домой меня не покидало хорошее настроение. Переменчивая питерская погода раздражения не вызывала, мне даже нравилась эта переменчивость. Вот, выглянуло солнышко, а вот, оно скрылось за тучами, и наступили сумерки. В этих сумерках даже обычно неприглядные блочные пятиэтажки казались романтичными и немного загадочными. Кто в них живет? Что чувствуют эти люди? Когда я подъехала к дому, возле моего подъезда уже стоял знакомый автомобиль. Я только успела выйти из своего, как Артем оказался рядом и заключил меня в объятия.