Мозг просто закипал от обилия вопросов без ответов.
– Девчонки, нужно узнать, что в этом желтом доме такого особенного, что за него так держатся, – наконец, прервала я долгое молчание. – Как я понимаю, программисту для работы нужны стол, стул и компьютер. Такое оборудование можно разместить, где угодно. Чего же так прицепились именно к этому дому? Нужно узнать его историю. «Памятник архитектуры середины двадцатого века», – процитировала я надпись с таблички. Середина – это до или после войны? Скорее, после. Помнится, в школе нам рассказывали, что неподалеку проходил рубеж обороны. Тут все сравняли с землей.
– У меня есть знакомая по Академии, которая до недавнего времени работала в Центральном Архиве. Надеюсь, она нам поможет, – подала голос Вероника.
– Отлично! Когда ты с ней свяжешься? – обрадовалась я.
– После выставки. Сейчас слишком много дел, а в пятницу поеду к Лизе на дачу.
Я была разочарована отсрочкой, но прекрасно понимала подругу. Конечно, сделать звонок нетрудно, но вот, к каким это приведет результатам, неизвестно. У Ники сейчас и без того куча проблем. Я поймала на себе Катькин взгляд. Она смотрела на меня с вызовом. Это было что-то новенькое.
– Скажи, с какой стати ты набросилась на нас с Никой, как будто мы какие-то преступники? Допустим, мы сделали неверный вывод, и что? Разве ты Женькин адвокат или жена?
У меня от неожиданности дыхание перехватило. Вот стерва! Неужели я в воскресенье слишком разболталась, и она обо всем догадалась? Новая Катька мне совсем не нравилась. Пожалуй, я могла бы задать подобный вопрос, но она?! Собственно, а почему бы и нет? Я умела держать удар и ответила очень спокойным тоном, хотя внутри у меня все кипело.
– Я всегда считала Женю не только Никиным мужем, но и своим другом, поэтому имею право выступить в роли адвоката.
Катька зло прищурилась.
– Другом?!
Вероника положила конец нашей стычке.
– Девчонки, сейчас же прекратите! У меня и так голова раскалывается от обилия проблем, только ваших распрей не хватает. Поймите же, наконец! Через несколько дней открывается моя первая персональная выставка! Может, от этого вся дальнейшая жизнь зависит. Впереди столько дел! Нужно развесить картины. План размещения есть, но, возможно, по ходу дела придется что-то изменить. Нужно не перепутать таблички, в суматохе всякое бывает. Издательство расстаралось. На открытии будут присутствовать представители прессы. Уже договорились о трех интервью. Телевидение будет снимать свой репортаж. Я к такому не привыкла, мне нужно настроиться. А потом еще предстоит ждать, что они напишут и покажут, какие отзывы оставят посетители. В общем, голова идет кругом. Девчонки, не обижайтесь, но до понедельника я ухожу в подполье – ни встреч, ни звонков.
– Разве тебе не нужно помочь в выходные? – обиженно спросила я.
– Нет. Говорю же, издательство расстаралось, наняло кучу помощников. В отличие от меня, у них есть опыт в подобных делах. Кто-то будет развешивать картины, кто-то закупает напитки и закуски для фуршета, нашли какого-то супер-продавца, который будет торговать каталогами, а заодно и книгами с моими иллюстрациями. Издательство своей выгоды не упустит.
– Я уже раза три натыкалась на твои афиши, – сообщила Катя.
– Я видела только на Васильевском острове, у метро, – добавила я. – Кстати, афиша очень интересная.
Центральное место на ней занимала репродукция картины «Непонимание», прямо на ней – крупными буквами: Вероника Верховцева: «Эмоции». По периметру афиши была рамка из небольших квадратиков, в каждом из которых располагалась одна из иллюстраций к книгам. Венчала это творение совсем нескромная надпись: «Спонсор выставки – издательство «Весы»». Ника рассказывала, что у его владельца Валерия Фролова день рождения первого октября, вот он и решил назвать свое детище в честь своего знака зодиака, на счастье. Похоже, пока примета срабатывала. Чуть ниже были указаны даты работы выставки.
Мы еще немного пообсуждали предстоящую выставку, после чего я решила откланяться, радуясь, что Катька останется ночевать у Вероники. Ничего особенного не случилось, но мне не хотелось бы сейчас вместе с ней идти к метро. На обратном пути в голове мелькали самые разные мысли, но центральной была одна – что за работа, такая загадочная, была у Женьки? И вдруг его образ появился передо мной, как живой. За последние годы он возмужал и стал выглядеть очень привлекательно, гораздо привлекательнее, чем в юности… Какая же я все-таки дура!