– Ника, теперь мы просто обязаны пожениться!
– Может, это не твой ребенок, – мрачно предупредила я.
– Неважно, – отозвался Женька. – В любом случае я буду считать его своим.
Это было очень благородное заявление, но как же тяжело было его принять. Я действительно не знала точно, от кого забеременела. С Олегом мы были близки в начале цикла, с Женькой – ближе к концу. Между этими эпизодами было около трех недель. Вроде бы и тот, и другой период были относительно безопасны, но я все же забеременела. Я склонялась к тому, что ребенок от Женьки. Мы с ним не предохранялись. Он вообще был новичком в этом деле, а у меня еще в самом начале наших отношений с Олегом проявилась аллергия на противозачаточные таблетки, так что именно Олег заботился о предохранении, я вообще об этом не думала, а уж в тот день и подавно.
Чувствовала я себя ужасно, меня мучил токсикоз, ноги отекали. Я пошла к врачу. Беременность подтвердили, а поставленный срок вроде бы указывал на то, что отцом является Женька. С другой стороны, я была так измождена, что ребенок мог и замедлить свое развитие. Я все так и рассказала Женьке, но его это не смутило. Он продолжал настаивать на браке. Что мне оставалось делать? Училище я закончила, но на работу не устроилась, да и вряд ли смогла бы полноценно работать, еле ноги таскала. После похорон, несмотря на всестороннюю помощь, от бабушкиных скромных сбережений вообще ничего не осталось. Мне просто не на что было жить. А еще надо было думать о ребенке. Как бы мне ни было тяжело, мысль об аборте ни разу не промелькнула в моей голове. Конечно, Женька и без брака стал бы мне помогать, но это было бы еще хуже. Я по-своему любила Женьку, но, скорее, не как мужчину, а как друга. В моем чувстве к нему не было и сотой доли того, что я испытывала к Олегу, и это не изменилось за все годы нашей совместной жизни. Ничего не поделаешь. Я уже не надеялась еще когда-нибудь испытать столь сильные чувства. В общем, я приняла Женькино предложение.
Когда он сообщил о своем решении матери, та сразу примчалась ко мне. Ее глаза полыхали ненавистью, а ведь когда-то она относилась ко мне, как к дочери. Изменение ее отношения было объяснимо.
– Ты его чуть не убила! – вскричала она прямо с порога. – Когда бросила его, он неделю из своей комнаты не выходил, не ел, не спал, даже на работу не ходил! Еле добилась от него, в чем дело. Но потом ты позволила ему остаться твоим другом, и он немного ожил. Не знаю, чем ты его так приворожила, что он согласился быть у тебя на побегушках, ничего не получая взамен!
Все это Наталья Сергеевна выпалила, стоя в прихожей. Я ей предложила пройти в комнату.
– Мне нечего делать в твоем клоповнике! – вскричала она. – Я и здесь все тебе выскажу. Не думала, что ты окажешься такой дрянью! Ладно, полюбила другого, такое случается. Но теперь, когда твой дружок тебя бросил, ты решила, что и Женька сгодится. Ты же его не любишь! – Затем внимательно всмотрелась в мое лицо и побледнела. – Боже мой, да ты беременна! И теперь хочешь повесить своего ублюдка на моего сына! – Некоторое время она потрясенно молчала, переваривая только что сделанное открытие, затем прохрипела финальную фразу: – Имей в виду, к твоему выродку я и близко не подойду, справляйся сама. – После чего выскочила из квартиры, громко хлопнув дверью.
Я понимала, что у Натальи Сергеевны имелись основания так со мной разговаривать, но все равно было больно, ведь в течение нескольких лет мы были очень расположены друг к другу. На бракосочетание, состоявшееся в районном ЗАГСе, она не явилась. Там кроме нас присутствовали только свидетели – Маринка и Катя, да и те согласились на эту роль не слишком охотно. Катя выглядела потрясенной, а Маринка не скрывала недоброжелательности. Тогда я еще не догадывалась о ее влюбленности в Женьку. Когда подруги узнали о моей беременности, стало еще хуже. Вот в такой обстановке началась наша совместная жизнь.
Женька оказался на удивление практичным. Сразу предложил купить новую квартиру, а эту со временем продать. Но я отказалась. Я хотела жить в СВОЕЙ квартире. Слишком хорошо помнила, как однажды собралась перевезти краски и другие свои принадлежности в квартиру Олега, а тот усомнился в целесообразности этого, наверняка опасаясь, как бы от моей деятельности не пострадал его Храм чистоты и элегантности. Это был еще один штришок к портрету моего возлюбленного, который я не хотела замечать. Теперь я ученая. Женька не стал мне перечить и предложил сделать ремонт. Мы сняли квартиру в соседнем доме и на несколько месяцев переехали туда. Женька нанял дизайнера. Это была молодая симпатичная женщина, и мы быстро нашли общий язык. Поначалу мне не хотелось заниматься обустройством своего жилища, я ссылалась на плохое самочувствие, но постепенно эта деятельность меня захватила. В каждом штрихе был и мой вклад. Результат превзошел все ожидания. Квартира выглядела не менее элегантной, чем квартира Олега, но в ней чувствовалась индивидуальность. Тут я постаралась. В детской одна стена была расписана фантастическими цветами, а в прихожей, которая значительно увеличилась после перепланировки, абстрактным узором. До сих пор все выглядит совсем неплохо, хотя уже не раз кое-что приходилось подновлять.