Он отрицательно покачал головой.
– Поверил. Ты никогда не обманывала. Просто думал, что ты добрее. За два года я совершил одну ошибку, а ты не сумела меня простить.
Я смотрела на него и не понимала, как могла столь долго обманываться на его счет. Он же прирожденный лжец. На какие-то мгновения я ощутила себя прежней молодой девчонкой, впервые столкнувшейся с предательством, и рассказала, как три часа провела на скамейке возле соседнего подъезда, ожидая, когда удалится его любовница, но так и не дождалась.
– Не мог же я выставить ее из дома среди ночи! – возмутился он.
– Ну, конечно, не мог, – с сарказмом отозвалась я, – а то, что происходило со мной, не так уж и важно. Я в то время была слишком наивной и слишком сильно тебя любила и, если бы ты выскочил вслед за мной, я бы поверила самым нелепым объяснениям и простила тебя, во всяком случае, попыталась бы это сделать, но ты не предоставил мне такой возможности. За те три часа все мои чувства к тебе умерли. Теперь не о чем говорить.
Он пытался оправдаться, напомнил о своих непрерывных звонках, которые я сбрасывала. Но ведь он ни разу не приехал, да и слишком быстро устранился, когда не получил немедленного прощения. Об этом я не стала говорить, слишком много чести.
– Да, я очень виноват перед тобой, – признал он. – Но твое нежелание объясниться очень сильно меня задело. Ты привыкла, что твой верный рыцарь постоянно крутится возле тебя, выполняет любую твою прихоть, не требуя никаких объяснений, но я не хотел превращаться в комнатную собачонку, вымаливая прощение. Я был взрослым мужчиной и хотел с тобой объясниться по-взрослому. Ты мне этого не позволила. А твой рыцарь не растерялся, – недобро усмехнулся он, – быстро сделал тебе ребенка и вынудил выйти за него замуж.
Меня охватил гнев.
– Да, ты был взрослым по возрасту, но чувства ответственности у тебя не было! – вспылила я. – Изобразил из себя обиженного мальчика и исчез. Ты оставил меня в такой черной яме, из которой без помощи Женьки я и не выбралась бы. Бабушка безнадежно больна, я тоже не в лучшей форме, денег нет, на носу выпускные экзамены и защита диплома. Если бы не он, я бы и училище не закончила, такая депрессия навалилась.
Олег опустил глаза и вроде бы покраснел. Неужели ему стыдно? Это еще больше меня распалило.
– Если ты и любил меня, – выпалила я, – то слишком уж эгоистичной любовью. Не допускал мысли, что мое внимание может быть направлено на что-то или на кого-то еще кроме тебя. Постоянно настаивал, чтобы я отправила бабушку в лечебницу, хотя прекрасно знал, что я обещала ей этого не делать. Если бы тебе все-таки удалось настоять на своем, я бы возненавидела и себя, и тебя. Неужели ты этого не понимал?! Мои творческие устремления тебя и вовсе не интересовали, – продолжила я. – Помню, как ты был недоволен, когда я отказалась пойти с тобой на очередную вечеринку, так как готовилась к студенческой выставке. А Женька делал все возможное, чтобы у меня оставалось время заниматься тем, что мне нравится. Только благодаря ему я стала художником. Он понимал, как для меня это важно. Да, я вышла замуж от безвыходности, но ни разу об этом не пожалела, и со временем он стал мне не просто другом, но и любимым мужем. К тому же, он был прекрасным отцом. Мне очень его не хватает.
– Что с ним случилось? – проявил Олег неожиданный интерес.
– Уличное ограбление.
– Да, Расея-матушка, – протянул он.
– Можно подумать, в Америке такого не случается, – запальчиво сказала я.
– Случается. – Затем внимательно посмотрел на меня. – Ника, прости меня за все, что я сделал. И то, что я был уверен, что твой рыцарь тебя без помощи не оставит, меня не оправдывает. Я был глупцом, самонадеянным глупцом, который жестоко поплатился за свою глупость несчастливой личной жизнью. Теперь я намерен заново добиваться твоей любви. Поверь, я сделаю все возможное, чтобы стать достойным тебя. Мы обязательно будем счастливы.
Я была шокирована его заявлением, да еще сделанным таким спокойным и уверенным тоном.
– Олег, да что ты прицепился ко мне?! – возмутилась я. – Вокруг полно достойных женщин. Ты хорош собой и, как я понимаю, достаточно состоятелен, да у тебе наверняка отбою нет от невест.
– То-то и оно, – вздохнул он, – но они мне не нужны. Мне нужна ты!
Все это напоминало какой-то фарс. Десять лет ни слуху, ни духу, и вдруг враз воспылал ко мне нежными чувствами. Не верю! Что ему от меня нужно? И тут до меня дошло.