-- Мы товарищи с вами. Один хлеб едим.
-- О, нет, я такая... неумелая, -- краснея ответила Анжелика, Клара сказала:
-- Одевайтесь, потом вместе в сад выйдем. Вас как зовут по настоящему?
-- Стефания. Стефа. Я полька. А вас?
-- Меня Клара. Вы давно ходите?
-- О, нет, я случайно, -- И она прибавила тихо, -- Я одна, у меня никого нет, а есть надо.
Она, конфузясь, переодевалась, и Клара видела ее худые, неразвившиеся плечи, руки, стан, видела дешевое белье, бедное платье, и чувство жалости проникало в ее сердце.
-- Сколько он вам платит? -- спросила она.
-- Пять рублей за выход; в праздники десять, -- ответила Анжелика, набрасывая на свои плечи бедную накидку.
-- Мерзавец, -- резко сказала Клара и возмущенно встала со стула. -- Идемте. Они вошли в сад и стали ходить по аллейкам. Нежная и робкая Стефания все более и более пленяла энергичную и пылкую Клару. Ей хотелось сблизиться с нею, помочь ей и она сказала ей задушевным голосом.
-- Милая, расскажите мне вашу жизнь, а я вам свою, -- прибавила она, взяв ее под руку. Стефания вздрогнула.
-- О, моя жизнь, -- грустно сказала она: -- в ней мало радости. Я была...
В это мгновение к ним подошел полупьяный Красов.
-- А вот и вы, -- сказал он, загораживая им дорогу, -- Клара, познакомь нас.
Стефания приветливо улыбнулась ему.
-- Вы тот Жан Крозе. который приехал сегодня? -- сказала она.
-- Тот, тот. Попросту Иван Красов. Наше вам. -- Красов протянул ей руку.
-- А я жена его, поспешила сказать Клара,
-- А она жена моя. Я теперь работаю, а она отдыхает. А сейчас пойдем и выпьем, вспрыски устроим -- и, обращаясь к Кларе, он прибавил: -- с тобою хотят наши познакомиться. Пойдем.
Клара гневно сверкнула на него глазами.
-- Ты не знаешь, что говоришь. Хотят знакомиться, пусть сюда придут, а не я к ним.
-- Ну ты вот всегда так, -- произнес обидчиво Красов. -- Уйду от тебя. Прощения просим. -- он быстро отошел в сторону.
-- И иди, сделай милость -- крикнула вслед ему Клара. Она вдруг рассердилась. Целый процесс произошел в душе ее. В ту минуту, когда она гордилась Красовым, он сразу показал себя с подлейшей стороны. Увидав его пьяным, она также сразу почувствовала, что ее мечта, была только на мгновение. Пройдет неделя, другая -- и снова она станет работать, а он пить и ломаться. И ей стало обидно до боли за пьяного Красова, за себя, за свою мечту. Она снова почувствовала себя одинокой, несчастной и вдруг быстро, прерывающимся голосом, она стала жаловаться Стефании, на свою горькую долю.
-- Тяжела жизнь с этим человеком, слабый, бесхарактерный пьяница. В нем нет даже совести. Почти все время он только пьет, а она работает; работает для того, чтобы он в компании с пьяницами пропивал ее заработок. Сколько раз она хотела его бросить, но ее глупое сердце привязалось к нему. Недавно, вчера, она мечтала, что он исправился и станет честно жить и работать. И вот он уже пьян, завтра будет еще хуже, а через неделю она полезет на канат, чтобы работать...
Они сидели в темной аллее. Впереди по ярко освещенной площадке ходили люди, смеясь и болтая; гремела музыка.
-- Они все такие, -- глухо прошептала Стефания и нежно взяла за руку Клару.
Клара вдруг обняла ее и заплакала,
-- А, они уже целуются, -- воскликнул радостно Свистунов, подкравшись к ним.
-- Пойдёмте ужинать, барыня. Иди и ты, Анжелика, -- сказал он. Клара резко поднялась со скамьи.
-- Нет, благодарю, я домой, -- ответила она и быстро отвела Стефанию в сторону:
-- Я домой пойду, -- сказала она торопливо -- а вы придите ко мне завтра, днем. Мы одни будем. Придете? -- и она крепко сжала руку Стефании.
-- Приду, -- ответила та.
Клара оставила ее и подала руку Свистунову.
-- Я домой пойду, а вы посмотрите за Иваном, чтобы он уже не очень.
-- Будьте покойны, предела не перейдем. -- И Свистунов галантно поцеловал ее руку.
X.
Стефания и Клара сидели, держась за руки, на диване в номерке, занятом Кларою. Самовар давно заглох, медный кофейник остыл, на столе стояли не допитые чашки. Стефания и Клара сидели молча, каждая погруженная в свои думы, и словно боялись нарушить наступившее молчание.
Стефания только что окончила бледную повесть своей жизни.
Дочь лакея и прачки, она была запуганной, робкой кухонной девчонкой, когда встретилась с акробатом Семеном Лидовым. Ока ушла к нему и стала его рабою. Две недели он любил и ласкал ее, а там стал бить ее и издеваться над нею. В пьяном виде он бил ее до полусмерти, в дни безденежья он попрекал ее куском хлеба и однажды выгнал зимою на улицу, приказав достать денег... Она все терпела. Желая помогать ему, она захотела чему-нибудь выучиться, и он стал учить ее ходить по проволоке и по канату. Этих страшных уроков она не забудет во всю жизнь. Он купил камыш и расщепил его об ее ноги в первые два урока. Потом он купил еще и еще; она даже не помнит сколько тростей он измочалил об ее тело. Оно было все в рубцах и подтеках,