- Что там? – Хель подошел ближе и теперь неуверенно топтался за плечом.
- Плохо все! – Милана бросила конверт в шкатулку. – Папа совсем с ума сошел. Называет эту козу своей единственной любовью! А мы с мамой, значит, никто! На нас наплевать. И мало того – он этой лошади руку и сердце предлагает! Я с мачехой в одном доме ни дня не проживу! Лучше в лес к волкам убегу!
Слезы закапали на ларец, оставляя на красном бархате темные пятна.
- Милан, успокойся, пожалуйста! – вампир неуклюже попытался обнять за плечи. - Тебе сейчас тяжело, понятно. Но дядя Аринт имеет право на личную жизнь. И если эта женщина для него…
- Хель, у тебя родители когда-нибудь разводились?
- Нет. Они даже не ссорятся никогда.
- Тогда заткнись, а? - Милана резко высвободилась из объятий. – И некогда мне, друга спасать нужно! У него два укушенных возле камина лежат. А те веревки, что им руки связали, для оборотней не помеха. Разорвут одним махом.
Бросить в беде Мырсу Милана не могла – ни при каких обстоятельствах.
«Мы же теперь боевые товарищи! – стучало в висках. – Братья… то есть сестры… то есть… Не важно! Если я не приду на помощь, значит, все эти сильные и искренние слова – ложь! Нельзя, чтобы так было. Ни за что!»
- Собралась опять в трактир? Среди ночи? – Хель решительно заступил ей дорогу. – Не пущу. Я обещал твоему отцу…
И это оказалось последней каплей.
- Как же вы все меня достали!!! – взвыла Милана. Взгляд сам собой остановился на оставленном на полке ярко-фиолетовом пузырьке.
«Сладкий сон вампира, срок действия шесть часов», - гласила надпись на нем.
Раньше, чем в голове сложилось осознанное решение, рука ухватила пузырек и выплеснула его содержимое в лицо парню:
- Папа нам с мамой тоже много чего обещал! Но ты, в отличие от него, свое обещание не нарушил! Просто не смог предположить, что я окажусь такой стервой.
Хель вздрогнул… Сделал глубокий вдох... И медленно осел на пол, прислонившись щекой к изрядно пострадавшему от когтей Тиша кожаному креслу.
- Нормальный эликсир папа сделал, хоть в чем-то от него толк есть! – оценила Милана сладко спящего вампира.
И тихо вышла из кабинета, затворив за собой дверь.
Минут через десять на улочке возле трактира появился худощавый мужчина лет тридцати в дорогом темно-зеленом пальто с меховой оторочкой. Поздний прохожий явно торопился – он шел быстрым шагом, почти бежал, словно не боялся поскользнуться на заледеневшей мостовой.
Полная луна проглядывала сквозь тучи, освещая дорогу рваными полосами, похожими на ошметки растерзанной кожи.
Возле дверей трактира мужчина остановился, оглянулся по сторонам и приложил ухо к замочной скважине.
За дверью происходило странное: что-то падало, скрипела мебель, кто-то фыркал по-звериному.
- Ей, господа стражники, вы чего? – послышался растерянный голос Мырсы. – Ой, а что это с вами?!
Мужчина резко рванул дверь на себя.
Зал был пуст.
Лишь возле камина стоял заспанный Мырса в исподней рубахе и широких полотняных штанишках до колена. В руках он держал охапку дров.
С двух сторон к повару медленно приближались странные существа, похожие на огромных лохматых собак с красными светящимися глазами. Пасти тварей были широко разинуты, обнажая громадные клыки оборотней. Лишь кожаные штаны на одном из монстров и разорванная куртка с железными пластинами на втором указывали на то, что раньше эти твари были городскими стражниками.
Глава 2. Середняк
Что такое снеженика? Что такое снеженика?
Что такое снеженика? Я ответить вам могу:
Это ягода такая, это ягода такая,
Это ягода такая, что искрится на снегу.
(детская песенка)
Что самое главное в башне? Конечно же, стены.
Совсем молодой паренек провел ладонью по темно-серой каменной кладке. Стена отозвалась древним холодом – извечной и глубинной силой. Холод обжег пальцы, проник в кровь, заставляя невольно поежиться.
Но мальчишка лишь улыбнулся и вытянул руку в оконный проем, пытаясь достать до стекла. Не достал.
«Это оконце так оконце! – восхищенно вздохнул он. - Не то, что в жилищах людей. И они еще говорят «мой дом - моя крепость»? Любая атака, даже немагическая сложит человеческое строение, как карточную пирамидку! То ли дело здесь...»