Встал Астафьев.
— Я.
— Ну, что накопали, лейтенант? Нашли того парня, свидетеля?
Юрию было неуютно под этими не очень дружелюбными взглядами руководства. Хотелось сказать, что он выжал из этой ситуации максимум возможного, что он отработал всё что мог, но Юрий вспомнил судьбу Натальи и сдержался.
— Да, я опросил человека, который был той ночью в соседней комнате. Он действительно видел тогда каких-то людей в коридоре. Но, опознать их не сможет, видел их только со спины.
— Точно?
— Да.
— Всё? — спросил Самойлов.
— Всё.
Астафьеву показалось, что руководство осталось недовольно таким его ответом. Все это выразил Мамонов.
— Надо что-то решать с этим стариком. Что там за проблемы, а? Вздёрнулся дед сам, а теперь ищут каких-то мифических его убийц. Завтра же надо переговорить с этим, новым прокурором. Как его фамилия?
— Лугачёв, — подсказал Самойлов.
— Вот, с Лугачёвым. Мне он показался нормальным мужиком, надо с ним переговорить, да написать отказной.
Самойлов тут же согласился.
— Хорошо, я сам съезжу к нему завтра. Кстати, Косарев, что там с этими перчатками?
— Отпечатки пальцев на перчатках ничего не дали. Нет их у нас в картотеке.
Мамонов всплеснул руками.
— Ну, вот видите. Нечего этот глухарь на отдел вешать. Откуда мы знаем, как эти долбанные перчатки попали в этот пакет? Может, вообще они не из этой истории? Может, к нему врачи какие-нибудь приезжали, да уколы делали?
— Да и вообще, вся эта история с горшком — слишком несерьёзна, — дополнил Самойлов.
Через полчаса начальство отбыло из отдела, и Косарев мотнул головой, зазывая Колодникова в кабинет так же уже отбывшего Гомулы.
— У тебя тут ничего нет? — спросил он, не обозначая искомое. Что нужно было руководству, Колодников знал.
— Нет, но сейчас найдём. Юрка у нас ещё не проставлялся.
— Ну, как он работает, я думаю, он у тебя надолго не задержится, — скептично заметил начальник угро.
— Ну и хрен с ним. Но, проставиться то он должен?
— Должен? Обязан! Там, кстати, покупать будете — орешки не забудь.
Орешки: арахисовые, миндаль, фундук — были слабостью Косарева. Он где-то вычитал, что орехи повышают потенцию мужчин, и с тех пор потреблял их килограммами.
Колодников выскочил из кабинета, коротко переговорил с Астафьевым. Лицо лейтенанта при этом не выглядело счастливым, но он послушно отправился на выход из отделения.
— Орешки не забудь! — крикнул Андрей вслед своему подчинённому.
Вернулся Астафьев минут через пятнадцать, с объемным пакетом. В кабинете к этому времени собрались все, кого привечал Косарев: Колодников, Паша Зудов, Мазуров, участковый Демин. Появление лейтенанта сразу вызвало у Косарева резонный вопрос: — Так, ты орешки взял?
— Орешки? — у Юрия на лице появилось глуповато-растерянное выражение. — Нет.
Косарев взмахнул руками.
— Нет, Андрей, ты что, не воспитываешь его, что ли? Так от него толку не будет.
— Нет, Юрик, сколько тебе говорить надо одно и тоже? Беги за орешками! Быстро! — скомандовал Колодников.
— Да взял я их, взял, — буркнул Юрий, и вытащил из кармана два пакетика с орешками. Теперь уже у Косарева и Колодникова на лице появилось точно такое же, как до этого у стажёра, глуповатое выражение.
— А он не так прост! — сказал Косарев, кивая на стажёра. — Может, так и толк будет. Главное в твоём деле, Андрей — воспитать стажёра как надо, что бы не было потом мучительно больно, когда за его провинности начальство будет вставлять выговор в твою задницу. Разливай, Виктор.
Через полчаса уже никто не обращал внимания на какие-то звания или должности.
— Что-то к нам начальство зачастило, — заметил Колодников, принимая из рук Дёмина рюмку водки. При этом участковый отвернулся, и заранее сморщился. Пил Колодников ужасно: мелкими-мелкими глотками, морщась и давясь. Астафьев видел подобное первый раз, и его чуть не вывернуло от такого зрелища. Удивил его ещё один человек — Косарев. Сейчас это был совсем другой человек. Исчезло его прежнее высокомерие, строгость. Сейчас это был весёлый и добродушный человек.
— Да ну их нахрен! — Георгиевич махнул рукой. — Третий день подряд — поехали в третье, поехали в третье, надо там дисциплину подтягивать.
— Чё её подтягивать? Зарплату нужно подтягивать, — предположил Мазуров. — Это точно! — с разыскником согласились все.
— Сегодня видел Хмылёва, — сообщил Косарев Колодникову.
— Сим-Сима? — Оживился тот. — Что, он уже откинулся?
— Ну да.
— И что, ваше письмо он получил? — спросил Зудов.
— Получил.
— Э, а Юрка-то про письмо ничего не знает! — вспомнил Дёмин.
— Точно! Расскажи ему, Георгиевич.
Косарев ломаться не стал.
— С полгода назад мы раскрыли одну кражу, Ленина шестьдесят шесть.
— У Козловых? — спросил Дёмин.
— Ну да, квартира…
— Сорок, — напомнил замешкавшемуся Косареву Колодников.
— Точно, сорок. Они хорошо там взяли. Коля Козлов в последнее время хорошо так приподнялся…
— Ты не отвлекайся, дальше рассказывай.
— А, ну прищемили мы по этому делу Калинина…
— Вовку? — спросил Фортуна.
— Нет, Сашку. Кличка…
— Фактура! — в один голос опередили его Зудов и Мазуров.
— Точно. И на квартире у Фактуры, среди всего этого хабара, находим неотправленное письмо. И пишет Саша Калинин как раз Сим-Симу, Хмылёву то есть, в зону: "Уважаемый Георгий Георгиевич…" Прикинь, он ещё полный мой тёзка.
— Да знаем мы, рассказывай дальше! — нетерпеливо прервал его Демин.
— И пишет он ему: "Уважаемый Георгий Георгиевич. Долг мой, в пять тысяч рублей я отдам в течение двух-трёх месяцев. С уважение Александр Калинин". А конверт уже подписан, адрес колонии, и место, главное, внизу письма есть. И мы с Андреем подписали ниже. "Уважаемый Георгий Георгиевич! Сообщаем вам, что долг ваш в пять тысяч рублей Калинин Александр вам отдаст не скоро, так как вскоре с нашей помощью поедет в места не столь отдалённые лет на пять-шесть. С уважением — начальник уголовного розыска города Кривова Косарев Г.Г, старший оперуполномоченный Колодников А.В." Запечатали мы конверт, отправили, как положено, через почтамт. И сегодня встречаю я в коридоре отдела Сим-Сима. Тот откинулся месяц назад, и отмечаться пришёл, на учёт. Говорю ему — зайди ко мне. Через полчаса он заходит. Я спрашиваю: — Ну, как, письмо мое получил?
Он говорит:
- Получил.
— Как реакция? Оценили?
— Оценили. Три дня барак ходуном ходил от хохота.
Теперь уже хохотали все милиционеры.
— Три дня? — всё спрашивал Колодников.
— Ага, три дня. Так что, стажёр, мы и тебя научим всему, что сами знаем.
— Если бы он ещё хотел, — добавил Колодников.
— А я что, не хочу? — обиделся Юрий. Но Косарев продолжал напирать.
— Не знаю. Настоящий опер должен найти улики любой ценой. Что у тебя с этим свидетелем по бараку — голяк?
— Почему, всё нормально. Он действительно видел троих качков в коридоре барака. Одного он даже запомнил, при случае может и опознать. И машину он там их видел.
— Какую? — быстро спросил Колодников.
— Джип какой-то. Весь увешанный фарами, как гирлянда.
Колодников и Зудов переглянулись.
— Что-то часто этот джип у нас стал на пути попадаться, — сказал Андрей. — В «Парусе» эти трое были на джипе. Теперь тут, на Севастопольской. Около барака. Это не один ли и тот же «Джип»?
— А ты молодец, — похвалил Юрия Колодников. — Не стал при начальстве раскрываться.
— Да, учёный уже.
Засиделись они долго. Финансов лейтенанта хватило только на начальный "забег в ширину". Потом уже скидывались все
Так что покинули они отделение в одиннадцать вечера. Домой Астафьев отправился с Колодниковым, им было по пути. Дежурка довезла их только до угла Ленина и Таганрогской, дальше была разрытая канава, и коллегам пришлось, чертыхаясь, пробираться в темноте. Оба были в изрядном подпитие, что усложняло эту простую задачу.