– И с того момента вы начали встречаться, – сказала Мила.
Горан с удовлетворением отметил, что присланная к ним женщина-полицейский, вопреки инструкциям Бориса, не задает Веронике вопросы, а высказывает свои соображения, предлагая дополнить или уточнить их. Таким образом между ними сразу же завязалась беседа, а не допрос.
– И с того момента мы начали встречаться, – повторила жена Бермана. – Александр активно ухаживал за мной, уговаривал выйти за него. И в конце концов я согласилась.
Горан сосредоточился на последней фразе. Она резанула слух как ложь или хвастовство, поспешно вставленное в рассказ в надежде, что никто этого не заметит. Это свойство он подметил еще с первого раза. Вероника не красавица и, вероятно, никогда ею не была. Да и женственностью особой не отличается. Александр же был видный мужчина. Голубоглазый, улыбчивый, явно знавший о своем обаянии. Криминалисту не верилось, что он так уж уговаривал Веронику выйти за него замуж.
Тут Мила решила взять быка за рога:
– Но в последнее время у вас бывали размолвки.
Вероника выдержала паузу. Довольно долгую, на взгляд Горана; он даже подумал, что Мила рановато забросила удочку.
– У нас были проблемы, – признала наконец женщина.
– В прошлом вы пытались завести детей.
– Я прошла курс гормональной терапии. Потом мы попробовали ЭКО.
– Должно быть, очень хотели ребенка.
– В основном Александр настаивал на этом.
В голосе ее послышались оправдательные нотки; похоже, именно это было камнем преткновения между супругами.
Они близки к цели, с удовлетворением отметил Горан. Он похвалил себя, что выбрал Милу для того, чтобы разговорить вдову Бермана, поскольку считал, женщина сумеет лучше установить контакт и преодолеть возможное сопротивление Вероники. Конечно, он мог предпочесть Сару Розу, чем нисколько не задел бы тщеславие Бориса. Но он предположил, что Мила больше подходит для этой роли, и не ошибся.
Она наклонилась над столиком, отделявшим их диван от кресла Вероники, чтобы поставить свою чашку, и незаметно переглянулась с Гораном. Он слегка кивнул, соглашаясь, что пришло время отбросить церемонии и попытаться установить главное.
– Госпожа Берман, за что муж просит у вас прощения на автоответчике?
Вероника отвернулась, пытаясь скрыть слезы, вдруг прорвавшиеся наружу.
– С нами вы можете быть вполне откровенны, – настаивала Мила. – Я не стану скрывать, что ни полицейский, ни прокурор не вправе заставлять вас отвечать на этот вопрос, поскольку он не имеет никакого отношения к расследованию. Но нам важно это знать, поскольку есть большая вероятность, что ваш муж невиновен.
Услышав последнее слово, Вероника Берман резко повернулась к Миле:
– Невиновен? Александр никого не убивал, но это не значит, что ему не в чем повиниться!
В ее изменившем голосе внезапно прозвучала мрачная ярость. Горан услышал то, что ожидал услышать. Мила тоже догадалась: Вероника ждала их, ждала этого визита и этого вопроса, к которому постепенно подводил весь ненавязчивый ход беседы. Они-то думали, что направляют разговор в нужное русло, но женщина определенно подготовила свой рассказ, с тем чтобы дойти до этого признания. Ей необходимо было рассказать об этом.
– Я подозревала, что у Александра есть любовница. Жена, как правило, не исключает такой вероятности и думает о том, сможет ли простить измену. Но рано или поздно всякой хочется знать наверняка. Поэтому однажды я стала рыться в его вещах. Я не отдавала себе отчета в том, что ищу, и не предвидела, как отнесусь, если найду доказательство.
– Что вы нашли?
– Подтверждение. Александр прятал электронную записную книжку, точь-в-точь такую же, какой пользовался для работы. Зачем заводить две одинаковые, как не для того, чтобы под видом первой прятать вторую? Так я узнала имя его любовницы. Он записывал в книжку все их свидания! Я поставила его перед фактом. Он отрицал, выкручивался, тут же выбросил вторую книжку. Но я не поддалась на его уловки. Более того, я приехала туда, где живет эта женщина, – это кошмарное место. У меня не хватило смелости войти в дом. Я только дошла до двери и повернула назад. Собственно, у меня и не было желания видеть ее.
«Неужели это и есть главный секрет Александра Бермана?» – спросил себя Горан. Любовница? И ради такой малости они сюда примчались?
Хорошо, что он не доложил Рошу о своей инициативе, а то бы старший инспектор, считавший дело закрытым, стал его презирать. Но ярость Вероники Берман уже разлилась полноводной рекой, и обманутая жена не собиралась отпускать их, пока не выплеснет все. Героическое покаяние мужа после того, как у него в багажнике обнаружили труп, возможно, было лишь предусмотрительной обороной, способом сбросить с себя тяжесть обвинения, очиститься от грязи. Найдя в себе силы разорвать пакт супружеской солидарности, Александр Берман принялся рыть себе могилу, из которой ему уже не выбраться.