Пощади, Господи, отроки, юноши и девы, соблазняемыя ненавистниками Имени Твоего на всякое неверие, нечестие, богохульство, распутное житие, зависть и злобу к ближнему своему.
Умилосердись, Господи, на старцы и болящия, лишённыя в предсмертный час благодатнаго утешения в елеопомазании и причастии святых таин Твоих и нечающия христианскаго погребения.
Огради, Господи, монашествующих лик, из святых обителей изгнанных и поношения терпящих.
Наипаче же утверди, Господи, крепостию Духа Твоего священники Твоя, дабы небоязненно, даже до смерти во единении стояли на страже стада Твоего. Всех же, Тебе ради приявших мученическую кончину, сподоби со святыми Твоими в вечной славе Твоей царствовати.
На Кресте моливыйся за распинателей Твоих и приемый в последний час разбойничье покаяние, не погуби, о Господи, отступников, хулителей и гонителей святыя веры и святыя Церкве Твоея, но аще возможно сие, даруй и им радость познати Тя, Божественную любовь и премудрость, и дни свои в истинном покаянии скончати.
На Тя, Господи, уповаем и не постыдимся вовек, Ты бо еси заступление наше, помощь и победа, победившая мир, свет паче всякага света. Радость паче всякия радости, упование паче всякага упования, жизнь истинная и спасение вечное и Тебе, в Троице покланяемому, славу вси возсылаем, ныне и присна и во веки веков. Аминь.»
Поддержкой святителю в его пастырском труде были многие православные люди, оставшиеся на верном пути. Среди них - один из последних оптинских старцев иеромонах Нектарий (Тихонов). «Многие вопросы решались патриархом в соответствии с мнением старца. Это происходило через лиц, близких к патриарху и общавшихся с батюшкой», - читаем в книге И. М. Концевича «Оптина пустынь и её время» (Джорданвилль, 1970).
«Патриарх, может быть, был самым бесстрашным, мужественным и спокойным пред лицом смерти человеком в России, - писал протоиерей М. Польский. - Всё его существо, его лицо и само сердце излучало всегда и неизменно обаяние глубокого покоя и простоты. Для него умереть было бы слишком легко. Это самое простое, на что он мог решиться в любой момент. Для него, старика, монаха и патриарха, мученическая смерть была бы приятна, прекрасна и славна и потребовала бы минимума героизма. Самым мучительным вопросом для него могло быть только - как управлять Церковью, что сделать для облегчения её положения и устроения её жизни в безбожном государстве, которое как будто предлагает условия существования. Надо было исчерпать со своей стороны, жертвуя, если это потребуется, своим престижем и славой, все возможности для блага Церкви, не нанося ущерба христианской морали вообще, настроению церковного народа и клира и не нарушая церковные каноны.»
В июне 1923 года патриарх был освобождён - с заявлением от его имени, что он «Советской власти не враг».
Началось возвращение обновленцев и их прихожан в православие...
В советской историографии была такая картина: патриарх Тихон был, мол, сначала против Советской власти, а потом покаялся, признал её.
Но ещё в 1919 году, находясь на свободе, святейший обратился к архипастырям Русской церкви с призывом о невмешательстве в политическую борьбу:
«Мы, служители и глашатели Христовой истины, подпали под подозрение у носителей современной власти в скрытой контрреволюции, направленной якобы к ниспровержению Советского строя. Но мы с решительностью заявляем, что такие подозрения несправедливы: установление той или иной формы правления не дело Церкви, а самого народа. Церковь не связывает себя ни с каким определённым образом правления, ибо таковое имеет лишь относительное историческое значение.»
««Анафема» нарушителям мира церковного и посягателям на народную и веру и святыни была направлена вовсе не против советской власти как таковой, но против её воинствующего безбожия... - говорил протоиерей Сергий Булгаков в 1923 году. - Зачем же понадобились эти измышления? Зачем потребовалось вынуждать мнимое покаяние в том, чего никогда не было, объяснять выступления патриарха против Советов политическими мотивами, которых он никогда не имел? Зачем эти пошлые и ложные обвинения в контрреволюции и приверженности определённой политической партии, как не для того, чтобы обмануть, отвести глаза, придать благовидность и оправдание тому, чего начинают стыдиться, то есть гонения на веру?
... Церковь тогда только исполняет свою высшую миссию - сохранять и воспитывать духовные силы народа, - если сама блюдёт свободу и независимость.»
И затем, уже после кончины святителя, отец Сергий так говорил о его служении в последние годы: