По предложению обкома партии в цехах и на стройках, в шахтах и на рудниках, на полях и фермах проводились беседы о Военно-Морском Флоте, о славных победах на фронте.
8 января Челябинский обком ВЛКСМ одобрил патриотический почин комсомольцев и молодежи Магнитогорского металлургического комбината и предложил райкомам и горкомам ВЛКСМ широко развернуть сбор средств на военные корабли. В тот же день постановление было передано по радио, а утром опубликовано в местных газетах.
Тысячи молодежных вожаков вели добровольную подписку. Нелегко жилось людям в то суровое время, но каждый отдавал для победы над врагом все, что мог. Скупые газетные строки того времени донесли до нас многие имена тружеников Урала, на деньги которых строилась и подводная лодка «Челябинский комсомолец».
«В первом мартеновском цехе Магнитогорского металлургического комбината более 140 рабочих и инженеров подали заявления о перечислении своей денежной компенсации за неиспользованный отпуск на строительство кораблей Военно-Морского Флота. Всего передано на текущий счет 68 тысяч рублей».
За три дня до того, как была напечатана эта заметка, в первом мартеновском состоялся короткий митинг. Слово попросил литейщик коммунист Сергей Скворцов — коренной уралец с широкими, как лопата, ладонями, густыми, сходящимися на переносице, бровями, которые придавали лицу суровое выражение. В короткой, весомой речи он выразил думы своих товарищей:
— Кренится фашистский корабль, ложится на обратный курс. Так пустим же вражескую посудину на дно, и пусть она сгинет навсегда в морской пучине.
Сказав это, Скворцов помолчал, после чего заговорил вновь горячо и убежденно:
— Радостные вести приходят теперь с фронта. Враг переходит от наступления к обороне. Правда, у него еще имеются большие силы для сопротивления. Но как бы он ни огрызался, все равно будет повержен. Чем сильна наша армия? Она ведет справедливую, освободительную войну. Крепок ее тыл. Так давайте поможем фронту и флоту. Соберем на строительство военных кораблей деньги. Я подписываюсь на месячный оклад, — закончил свою речь Скворцов.
— Я тоже! — крикнул с места Валентин Орлов. — Вот мое заявление насчет взноса, — он подошел к столу, накрытому красной скатертью. — А вот еще одно — на имя военкома: прошу послать в действующий флот.
— И меня! — подал голос литейщик Константин Безруков.
— Не забудьте и Соломатина.
— Пищите: Егоршилов!
— Степанов!
Председатель цехового комитета профсоюза А. Я. Савруцкий, которому было поручено собирать деньги, молча поднялся с места, дождался, когда стихнет шум, произнес:
— Значит, все уйдем на фронт? А кто же сталь будет варить?
Сердитые нотки в голосе председателя не утихомирили молодежь.
— Вы же сами, Алексей Яковлевич, подавали два заявления на имя военкома, — сказал Анатолий Костырев, совсем молоденький парнишка, принятый с полгода назад учеником литейщика.
Алексей Яковлевич нахмурился, словно его уличили в чем-то нехорошем. Он и в самом деле просился на фронт, и подал не два заявления, а четыре.
— Сравнил! — ответил Савруцкий с усмешкой. — Ты же, Толя, еще молод, можешь и подождать.
— Вот еще! Берут и в моем возрасте, — не сдавался Костырев.
— В твоем возрасте лучше помалкивать и слушать, что говорят старшие, — не на шутку рассердился Савруцкий. — Больше присматривайся да учись делу.
Председатель цехкома помолчал, а потом подобревшим голосом спросил:
— Как решаешь насчет денежного взноса?
— Как все, так и я. Наличными, правда, не имею, а заявление заготовил, вот оно.
Один за другим подходили юноши и девушки, подавали письменные просьбы перечислить компенсацию за неиспользованный отпуск на строительство кораблей. Приняв заявление и внеся фамилию в общий список, А. Я. Савруцкий крепко пожимал каждому руку.
«Комсомолка Наталья Ревина из колхоза имени Калинина Кизильского района внесла на строительство морских судов 15 тысяч рублей».
Многими годами позже мне удалось связаться с Натальей Георгиевной. В одном из своих писем она сообщает:
«Ваше письмо заставило меня вспомнить суровую молодость, выпавшую на годы войны.
В газете все правильно. Я действительно внесла 15 тысяч рублей. Ну что рассказать о себе?