Не сговариваясь, Борис и Викинг вложили в протянутую руку свои офицерские удостоверения, оставив свои паспорта при себе.
– Не стоит предъявлять ваши российские паспорта в нашей стране! Русских у нас не любят! Почему? Это отдельный вопрос, на котором не будем сегодня останавливаться! – сказал комиссар.
В дверь кабинета осторожно постучались.
– Войдите! – приказал комиссар.
Высокий широкоплечий креол, сияя улыбкой, уверенно вошел в кабинет, неся в правой руке две одинаковые кожаные сумки черного цвета. Сумки были не новые, но вполне приличного вида, а на одной из сумок на боковом кармане даже висел совсем малюсенький никелированный замочек.
«Сумку с замочком себе возьму!» – решил Борис, делая шаг вперед.
Сумка с замочком, как по заказу, плюхнулась на стол в полуметре от Бориса, который без церемоний моментально расстегнул верхний замок и сунул туда руку.
На свет появился белый полотняный костюм.
Переведя взгляд на Викинга, Борис отметил, что тот уже снял форменную рубашку и положил ее на стол.
«Раз каплей не стесняется, то надо следовать примеру старших товарищей!» – решил Борис, мигом скидывая с себя пропотевшую насквозь форму.
По кабинету поплыл приторный и резкий запах мужского пота. Быстро переправив свои документы в боковой карман сумки, Борис переоделся.
Креол подскочил и протянул Борису две небольшие белые шапочки, смахивающие на среднеазиатские тюбетейки. Протягивая шапочку Викингу, Борис услышал:
– Свою форму оставьте здесь! Теперь вы – граждане Канады с видом на жительство в нашей стране!
Белозубый креол, снова широко улыбнувшись, вытащил из заднего кармана брюк большой пластиковый пакет черного цвета и, быстро сложив в него форму Бориса, протянул вперед руку, все так же белозубо улыбаясь.
Викинг, ни слова не говоря, передал свою форму креолу.
Улыбка на лице креола стала еще шире, но сейчас сильно смахивала на звериный оскал.
Прозвучала длинная фраза на незнакомом языке. В учебке Бориса натаскивали распознавать иностранные языки. Но тот, на котором говорил комиссар, был ему не знаком. Однако немного напоминал арабский.
Креол еще шире улыбнулся и, подхватив пакет, быстро вышел из кабинета.
– Сейчас он принесет вам вид на жительство, а пока попьем кофе, и вы расскажете, с чего вы начнете, – мило улыбнувшись, сказал комиссар.
Викинг, снова усевшись за стол, повозился на неудобном стуле и, подняв голову, спокойно начал говорить:
– Сначала нам надо купить новое водолазное оборудование. Все наше снаряжение было на взорванной яхте. Единственное, что мы привезли, – это два специальных гидрокостюма, но в них нельзя постоянно работать. Они, если можно так сказать, трехразовые презервативы!
– Как понять ваши слова, уважаемый? – спросил комиссар.
– Костюмы сделаны так, что в них можно опуститься под воду только три раза. Вне зависимости от того, сколько продлится погружение. Конечно, не больше двенадцати часов. Я не знаю, насколько затянется работа на барже, и поэтому работать с судном будет только он! – последовал тычок указательным пальцем в сторону сидящего напротив Бориса.
– Что из этого следует? – спросил комиссар.
Вошел араб в таком же, как у Бориса, костюме и поставил на стол поднос с тремя маленькими чашечками кофе.
По кабинету поплыл такой восхитительный аромат, что Борис в восторге закатил глаза, что не прошло мимо внимания комиссара, который не преминул похвастаться:
– Этот кофе – мое личное изобретение! Смесь десяти сортов кофе и два сорта шоколада! Чувствуете, какой мягкий вкус?
– Изумительные оттенки кофейных ароматов! – не преминул высказаться Борис, заслужив благодарную улыбку комиссара.
Честно говоря, Борису понравился только запах, а сам вкус ему был просто по барабану! Борис не очень уважал кофе, как и все водолазы-глубоководники, старающиеся, по мере возможности, избегать лишних нагрузок на сердце. Но и отказываться в таком положении от предложенного хозяином напитка было по меньшей мере глупостью. Задание надо было выполнять, а каким образом – не имело значения, тем более что ничего особо неприятного пока не происходило.
Викинг не стал ничего говорить, а только поднял вверх правую руку с отогнутым вверх большим пальцем.
– Так вы начали говорить о водолазном снаряжении и не закончили, – попросил Викинга продолжить разговор комиссар.
– Для нормальной работы под водой нужны три, а лучше четыре современных ребризера с большими баллонами, два хороших сухих гидрокостюма, компенсаторы и, соответственно, две пары масок.
– Почему три ребризера? – спросил комиссар, выдавая неплохое знакомство с современным водолазным снаряжением.
– Я говорил о четырех комплектах и обязательно своем компрессоре или, на худой конец, десятке сменных баллонов и поглотителях! Мы не должны зависеть от поставщика или других людей! Должна быть полная автономия! – спокойно сказал Викинг, делая глоток кофе.
– Сейчас принесут вам местные удостоверения личности, и вы, молодой человек, поедете в гостиницу, а ваш напарник поедет в дайв-клуб моего родственника и отберет все необходимое оборудование!
Снова открылась дверь, и вошел мулат со своей неизменной улыбкой.
– Не лучше ли нам поехать за оборудованием вместе? – попробовал возразить Борис.
– Вы же военный человек! И должны понимать, что приказы надо выполнять быстро и точно! Я начинаю сомневаться, что вы тот, за кого себя выдаете! – с металлом в голосе сказал комиссар, уставясь на Бориса тяжелым немигающим взглядом.
– Но сейчас, с вашей помощью, я стал гражданским человеком и могу высказать свое мнение? – прикинулся шлангом Борис, невинно взглянув на комиссара.
– Осман довезет вас до гостиницы, а потом поедет с вами в дайв-клуб за снаряжением! – глядя на Викинга, закончил дискуссию комиссар.
Глава 7
Гостиница оказалась современным шестиэтажным зданием из стали, стекла и бетона и стояла на широкой улице с трехрядным движением в каждую сторону. Вместо разделительной полосы были бетонные столбики, стилизованные под императорских пингвинов, которые весело скалились под нещадно палящим солнцем.
Едва «Лендровер» с неизменно улыбающимся Османом за рулем остановился, как двери раздвинулись.
Из них выскочил мальчишка-негритенок в расшитой золотом ливрее и стремглав бросился к остановившемуся автомобилю. На вид негритенку было лет двенадцать.
Перегнувшись через сидящего на переднем сиденье Бориса, Осман открыл переднюю дверцу и произнес короткую фразу все на том же певучем языке.
Негритенок метнулся назад к гостинице.
– Нечего показывать обслуживающему персоналу, что у вас сумки практически пустые, – пояснил Осман и уже вслед Борису добавил: – Ваш номер на пятом этаже! Сидите в номере и ждите нас! Мы скоро будем!
«Выходит, мы теперь полностью зависим от комиссара полиции! Должны ходить как дрессированные обезьянки!» – со злостью подумал Борис, по привычке проводя правой рукой по ноге. Карманов в этой непривычной одежде не было.
И тут Борис вспомнил, что в заграничном паспорте у него лежали двести долларов.
Сумма невесть какая, но на первое время должно хватить. Борис вошел в отель.
Вестибюль с неизменной стойкой портье, шесть кожаных кресел с непременным столиком, на который навалена кипа журналов с автомобилями на обложках.
«Все правильно! Мусульманская страна, где изображение обнаженных женщин не приветствуется, а, наоборот, преследуется».
Справа у колонны стояли два игральных автомата и призывно мигали разноцветными огоньками. Расстегнув боковой карман сумки, Борис вытащил загранпаспорт и, отогнув обложку, вытащил сто долларов одним движением, заодно вспомнив про рулончик трофейных долларов в вещах.
– У меня нет местной валюты, а сыграть хочется! – быстро сказал Борис, протягивая негритенку сто баксов.