Кристина растерянно смотрела на него.
— Да… Думаю, да.
Стас вздохнул.
— Знаете, на вашем месте я бы пошел домой и отдохнул. При оформлении был указан ваш номер, и с вами свяжутся, чтобы сообщить об их состоянии. Поберегите силы.
Он спохватился и протянул ей сумочку и мобильный телефон.
— Чуть не забыл. Я изъял ваши вещи у преступников до того, как они попали в вещдок. Держите, и поезжайте домой. Нет смысла здесь ждать.
— Спасибо, я все же подожду немного.
Стас кивнул, еще раз пообещал позвонить и пошел к выходу. Кристина медленным шагом дошла до комнаты ожидания перед реанимацией и села на скамью. По обе стороны от нее сели Мейза и Шанти, а еще через какое-то время показался смертельно бледный Слон. Он сел прямо на пол и положил голову на колени.
Никто не проронил ни слова и, казалось, даже не пошевелился в течение нескольких часов. Изредка врачи проходили мимо них, и у Кристины каждый раз замирало сердце, но новостей все не было.
— Мне нужно вернуться к Айше, — сказала наконец Шанти. Голос у нее дрожал. — Вы остаетесь?
Кристина молча кивнула. Слон даже не поднял голову. Мейза вздохнула.
— Я с тобой. Сообщу новости остальным. Кристина, позвони, когда что-то будет ясно.
Она снова кивнула и прикрыла глаза, вслушиваясь в мерный стук уходящих шагов. Наверное, она уснула, потому что, когда снова открыла глаза, стрелки на часах сильно сдвинулись. Она проверила телефон: пропущенных звонков не было. Кристина вздохнула и какое-то время смотрела на Слона. Если бы не слегка поднимающиеся и опускающиеся плечи, она бы не поняла, что он жив. Кристина еще никогда не видела его таким.
Она прошлась немного по больнице, стараясь не думать о худшем. «Отсутствие новостей тоже хорошая новость», — твердила она себе, но никак не могла остановить сверлящую грудь тревогу. Она взяла себе и Слону воды и вернулась в комнату ожидания. Не решившись тревожить его, Кристина просто положила бутылку рядом. Время говорило, что Артем и Чеко пробыли в реанимации почти тринадцать часов. Кристина села и уставилась на двери, из которых периодически появлялись врачи.
Когда они открылись в очередной раз, Кристина ни на что не надеялась, но появившийся мужчина в зеленом хирургическом костюме направился прямиком к ним. Кристина вскочила. Мужчина сверился с бумагами.
— Ларионова Кристина Валерьевна?
Кристина кивнула. Она боялась не услышать слов врача из-за бешеного стука собственного сердца.
— Состояние обоих пациентов удалось стабилизировать, один из них уже в сознании. Хоть ему и требуется отдых, в целом жизни ничего не угрожает. Второго пришлось ввести в искусственную кому, так как он получил многочисленные травмы внутренних органов. Мы прооперировали, но пока сложно предсказать результаты. Оба пациента достаточно молоды, без хронических заболеваний, в хорошей физической форме, несмотря на следы от пулевых ранений, — доктор сощурился, ожидая какой-то реакции от Кристины, но она лишь смотрела на него во все глаза. — В общем, остается только ждать и надеяться, что организм справится.
Кристина несколько раз моргнула, пытаясь осознать его слова.
— Кто? — полушепотом выдавила она.
Доктор кивнул и снова сверился с бумагами.
— Рогов Артем Романович… — начал он, и Кристина почувствовала волну облегчения, сменившуюся болезненным разочарованием, когда врач добавил: — сейчас в сознании и будет переведен в палату для восстановления.
Кристина ощутила слабость в ногах. В голове вертелось столько мыслей, что она не понимала, как еще могла слышать доктора. Как и недавно с Конем, она бессознательно, но так отчетливо желала, чтобы Чеко не пострадал, что готова была радоваться, если бы на его месте оказался Артем. Осознание собственной жестокости, а еще своих чувств, которые трагедия с невероятной точностью расставила по местам, ужаснуло ее. Кристина прислонилась к стене.
— Серхио Густаво Гонсалес Арриага, — продолжал доктор. — Находится в искусственной коме в крайне тяжелом состоянии. Мы собираемся держать его в коме до наступления видимых улучшений, но, к сожалению, исход предсказать сложно.
Кристина сглотнула.