Снова проспав каких-то пару часов, Кристина машинально открыла глаза и, не глядя на часы, поняла, что наступил рассвет. В последнее время высыпаться не получалось. Она предпочитала ходить по коридорам и обдумывать планы по улучшению Подземелья, пока тело не уставало настолько, что для мыслей не оставалось сил, и она могла заснуть, прежде чем мучившие ее монстры успевали подкрасться. Они донимали ее и во сне, но совсем не спать у нее не получалось.
Поздоровавшись с хмурой Черной Ладьей, Кристина вышла из избушки и вдохнула прохладный хвойный воздух. Если бы не холод, то по зеленому убранству леса можно было подумать, что лето еще не закончилось. Только дальше вдоль тропинки, где начинался смешанный лес, виднелись разноцветные кроны. Кристина ходила туда каждое утро. Она замечала, как с каждым днем тропинка все больше наполнялась листьями, пока они не накрыли собой всю землю. От этого тоже становилось грустно, но какой-то смиренной грустью.
Чеко стоял на поляне и ждал ее. Он снова пришел раньше. Два свитера, куртка, шапка и шарф. Он мог бы выглядеть смешно, если бы придавал хоть какое-то значение тому, что о нем думают. Но он всегда был уверенным, всегда немного грозным, даже когда два шерстяных слоя скрывали его пугающие татуировки. Когда, увидев его впервые в таком виде, Кристина попыталась подшутить над ним, он лишь пожал плечами и сказал, что ненавидит мерзнуть и что скучает по Мексике. Этот ответ был таким простым и искренним, что смеяться сразу расхотелось. Хотя Кристине и так не очень хотелось.
— Тебе не надоело вставать в такую рань, чтобы подкараулить меня? — поравнявшись с ним, спросила Кристина.
Чеко усмехнулся.
— Почему ты думаешь, что я здесь ради тебя?
— Потому что тебе доставляет удовольствие портить другим настроение.
— Ты хорошо меня знаешь. Я уже подпортил твое?
— Изрядно.
— Значит, не зря встал в такую рань.
Он таки заставил ее улыбнуться. Они зашагали вместе, и несмотря на напускное недовольство, Кристина готова была умолять, чтобы Чеко не оставлял ее одну. С тех пор, как он помог ей в ту ночь, она никому так не доверяла и всегда чувствовала себя немного спокойнее в его присутствии. Они прошли дальше вглубь леса, и Кристина задала ставший уже привычным вопрос.
— Где ты его закопал?
Чеко вздохнул и остановился.
— Хватит уже, Кристина.
— Мне нужно знать.
— Нет, не нужно! Если скажу, ты будешь ходить туда каждый день. Это ненормально, и это точно не поможет тебе забыть обо всем.
— Я все равно не забуду!
— Не забудешь, но… привыкнешь.
Кристина отвернулась.
— Ты говоришь, что это пройдет?
— Пройдет.
— Я смогу жить как раньше?
— Этого я не знаю.
Они помолчали. Чеко немного потоптался на месте, а потом взял ее за руку и потянул в обратную сторону.
— Холодно, пойдем. Артем уже наверняка проснулся.
Кристина позволила увести себя. При упоминании Артема она отвлеклась от собственной боли и вновь погрузилась в переживания о нем. Она чувствовала себя виноватой. Понимала, что отстраняется и старалась заботиться о нем. А еще она нуждалась в нем. Хотела снова оказаться в его объятиях и засыпать рядом, а не одной на огромной холодной кровати. Ей нужен был кто-нибудь, потому что одной невыносимо. Мысли, тело, сердце тосковали по близости, и, хотя Кристина понимала, что дело не в Артеме, не могла этого признать.
Что-то изменилось в то утро, когда она проснулась в комнате Чеко практически в обнимку, ощущая его руку на своем животе, его горячее дыхание на спине. Она не сразу поняла, где находится, и только спустя некоторое время вспомнила, как долго сидела ночью, положив голову ему на плечо, как в конце концов начала засыпать, и почувствовала, что он уложил ее на бок и лег рядом. Перед тем, как провалиться в сон, Кристина ощутила его теплое касание на своих волосах. Его ладонь заскользила по ее плечу, по животу, по бедру. Кристина продолжала лежать неподвижно, прикрыв глаза. Она отчетливо услышала вздох Чеко. Он вдруг прижался к ней, тяжело дыша, обнял и замер. Кристина не шевелилась, молясь, чтобы он не отстранялся, и вскоре уснула.
Проснувшись и все вспомнив, она застыла, боясь дать ему понять, что уже не спит, но он все равно почувствовал ее пробуждение. Все его тело напряглось, но он не убирал руку. Она могла поклясться, что оба оттягивали момент, когда придется вернуться к жизни: отстраниться, неловко улыбнуться, поторопиться по делам. Если бы не зазвонивший телефон Чеко, они могли бы пролежать так очень долго.