И не надо обманываться благородными лицами чемпионов. Скоро эти ленивые полуулыбки сменятся на звериный оскал, а мягкие голоса превратятся в звериное рычание! А пока, наслаждайтесь праздником! И люди наслаждались, понимая, что это веселье, может оказаться последним в их короткой, но трудной жизни. По знаку глашатая все чемпионы, красивые и цветущие начали спускаться в центр арены. Как они так смогли, или их не били? Хотя, если все бои только традиция, и уже давно решено, когда и кто победит, когда все ходы участников расписаны, не удивительно, что били только меня. И тех, кого бил я тут уж точно нет. Один только я, как памятник невезения, с черным опухшим лицом, в нелепом, слишком коротком костюме на тощем, мосластом и жилистом теле смотрелся здесь, на этом празднике роскоши и тщеславия чужеродным элементом.
Но я был здесь, и никто из них ничего не мог мне сделать. Могли только убить на арене, но убивалка еще на меня не выросла у этих комнатных собачек. И ярость во мне нала снова искать выход. Ничего, ничего, потерпи родная, сейчас выпущу, недолго осталось! Финалисты радостно улыбались и махали руками зрителям. Один я стоял с непонятным выражением на лице. Улыбаться было банально больно, да и не хотелось. Только я, наверное, понимал, что тут сейчас начнется махалово аж до мочилова! Но вот все двадцать три финалиста представлены публике, и можно начинать. Я же не смотрел, просто сидел, и пытался восстановится как можно больше, при помощи витального атрибута. Сейчас каждая капля здоровья была на счету. Гвардейцы, сидя вокруг меня, молча поддерживали и не давали никому меня беспокоить. Ровно до тех пор, пока глашатай не произнес мое имя.
Точнее не произнес, а почти пропел. Как стихи. Своего противника я даже не стал запоминать по имени. Зачем мне знать имя покойника. Как раз я потратил порядочно праны за последний час, пытаясь экстренно залатать самые большие повреждения. Но тут прозвучало уже знакомое:
— На середину!!! БОЙ!!!
Этот бой был, наверное, самым коротким за все мое выступление на этой арене. Никаких прощупываний и выявлений слабых мест в обороне противника. В моментально прорвался в ближний бой, а потом прыжок, захват за шею, и не обращая внимания на тяжелые калечащие удары, прыжок через противника и его шея с хрустом ломается. М-да, красивый парень, был. Девкам наверняка нравится. Точнее нравился, и был, а смерть, она никого не красит. И сейчас он, под гробовое молчание зрителей и судей, тихо остывал на сухом песке боевой арены. И только голос местного рефери прозвучал диссонансом:
— Победил Ген Ма!!!
В это круге я был последний. И нас осталось двенадцать. До следующего боя должны были поправить арену, выступить танцовщицы, торговцы как раз успевали разнести свои немудрёные лакомства. А я судорожно пытался не заорать, пока парни вправляли мне вывихнутое плечо. Мне в это время тайком вкалывали дозу регенерона и легкий стимулятор. Последнюю порцию боевого коктейля приготовили на финальный бой. Остальные же с химией проблем не испытывали. Я вспомнил, сколько в последнее время было продано всяких препаратов, и это при том, что они нигде не всплыли, и на боях не использовались. Теперь стало понятно почему, а потому, что все они были здесь, и сейчас все участники наслаждались ударными дозами стимуляторов и препаратов для регенерации. Все же регенерон был очень дорог, и продавался крайне ограниченными партиями. Хотя, многие люди, что сейчас сидели на трибунах, как раз проблем с деньгами не имели, потому, что они сами же их и штамповали.
Как бы я ни оттягивал приятный момент, но наступило время выходить на арену. На меня накатила какая-то апатия. Я двигался в сторону арены как автомат, а потом мне стало понятно, что это адреналиновый отходняк. Как же он не вовремя. По лицам бойцов было видно, что их тоже накрывает подобная волна, но она была купирована ударными дозами боевых стимуляторов. И теперь парней просто корежило от распирающей силы. А мне ничего не оставалось, кроме как провалиться в боевой транс. Это было очень затратно в плане энергии и расходования ресурсов организма, но выбора у меня не было, иначе этот бой я не переживу. Глашатая взмахнул рукой: