- Вы забудете все, что пережили, - продолжал Марлик. - Вы забудете все, что вы у нас видели. Вы забудете, что мы есть, и забудете все, что связано с нами. Это проклятие, которое я, Марлик, чародей Подземья, насылаю на вас.
С этими словами он исчез. Образ его так же растворился в Ничто, как и возник, и Вольф с Михаэлем остались одни.
Вольф неуверенно засмеялся:
- Что за вздор. Ты только не бойся. Этот старый осёл просто важничает. Видимо, он устроил весь этот театр исключительно ради того, чтобы оправдаться перед своим братом и перед остальными. Но мы уже не на его территории, здесь его чары не действуют.
Хотел бы Михаэль ему верить. Он действительно не почувствовал никаких перемен. Он прекрасно помнил все, что пережил в Подземье, каждый разговор с Лизой и её братом - как, бишь, его звали? Генри? Или Гарри? Забыл, но не так уж это и важно. И каждый час, проведённый в городе под землёй... Название города вылетело из головы. Нет, у него не было названия. И, кажется, он забыл его вид. И что это вообще за город? И что это за воспоминания? Наверное, то был дурной сон?
В его голове словно бы опускался тяжёлый тёмный занавес, медленно, но неотвратимо, заслоняя одно за другим все воспоминания. Его память словно бы засасывало в воронку, он сопротивлялся этому изо всех сил, ведь его воспоминания были ему очень дороги, они составляли часть его жизни, которую у него вдруг отняли. Последним его уцелевшим воспоминанием были слова Марли ка о том, что его проклятие в некотором смысле хуже смерти, после этого он забыл имя чародея, а в следующее мгновение - что вообще был какой-то чародей.
Вольф подхватил его под мышки и удержал от падения слабость овладела им, и тут он услышал голоса, шаги, взволнованные восклицания и увидел склонившиеся над ним встревоженные и испуганные лица. И потом все исчезло.
Глава тринадцатая
ОСВОБОЖДЕНИЕ ХЕНДРИКА
На этом воспоминания Михаэля о времени, проведённом в сказочном мире, заканчивались. За бурной радостью встречи с родителями последовало время, смутившее и совершенно изменившее его. Их с Вольфом доставили в больницу и держали там два дня, а потом отпустили, потому что, если не считать глубокого изнеможения и многочисленных царапин и шрамов, у них не оказалось никаких серьёзных повреждений. Но волнения на этом далеко не кончились. Напротив, они только начались. Михаэль неделями подвергался штурму журналистов, отвечая на сотни и тысячи вопросов. Как оказалось, их исчезновение заметили не сразу, но поисковая команда не обнаружила никаких следов. Разумеется, люди спускались в чумную могилу, но не увидели ни дыру в её дне, ни расположенный под ней зал, не говоря уже о лабиринте. Михаэлю приходилось то и дело объяснять, как они попали в городскою канализацию из катакомб под собором. Но убедительного объяснения ему дать так и не удалось. Он помнил только, что они провалились, после недолгого блуждания увидели свет, услышали голоса людей и двинулись в этом направлении. Но потом, должно быть, заблудились, потому что вышли не к свету, а семь бесконечных дней провели во тьме и холоде канализации, то и дело теряя надежду когда-нибудь выбраться из этого лабиринта, построенного человеческими руками.
Впоследствии ему было удивительно, что в эту историю верили не дольше секунды. Может, и вообще не верили, но это была единственная история, какую он мог поведать, потому что чары Марлика погасили его истинные воспоминания, подменив их недельной одиссеей по канализации. На Вольфа же эти чары не подействовали.
- Что на него не подействовало? - пропищал рядом с ним Двицель.
Михаэль вернулся из своих мыслей и оглянулся на крошечное личико блуждающего огонька, летевшего рядом. Видимо, последнюю фразу Михаэль произнёс вслух.
- Чары Марлика, - сказал он. - Он отнял у нас воспоминания о вашем мире, когда не смог нас удержать.
- Нет. - Двицель отрицательно покачал головой. - Как это? Ты что, хочешь сказать, что больше не знал, что был у нас?
- Не знал. - Михаэлю было очень трудно навести порядок в мыслях, потому что Двицель почти целый день водил его по бесконечным ходам, штольням и шахтам, прежде чем они наконец позволили себе привал. - То есть я чувствовал, что было ещё что-то. Но по-настоящему начал припоминать только в тот момент, когда увидел тебя и твоих братьев. Видимо, чары Марлика держались только до того момента, пока не пробилось первое воспоминание.
Но и это было ещё не все объяснение. Если бы ему понадобился только первый толчок, он вспомнил бы обо всем через девять месяцев, когда вышел в свет роман Вольфа, описывающий их странствие по Подземью и их приключения вплоть до деталей. Однако воспоминания проснулись в Михаэле лишь тогда, когда, он увидел Хендрика и прочитал замётки в своей записной книжке.