- А я думал, эта часть катакомб закрыта, - удивлённо сказал Михаэль.
- Так оно и есть. - Вольф сунул висячий замок себе в карман, очевидно бездонный, потому что он извлёк оттуда фонарик. - Иногда полезно быть знаменитым,
Дверь со страшным скрипом раскрылась, они прошли в темноту, и Вольф включил свой фонарик. Пустой ход с каменными стенами и сводчатым потолком был покрыт вековым слоем пыли. Они ступали в этой пыли почти по щиколотку, и видно было, что до них здесь много лет не проходил никто.
- Раньше здесь все выглядело иначе, - сказал Вольф, медленно водя вокруг лучом фонарика. - Лет пятьдесят назад мы бы спотыкались здесь о черепа и кости. Во времена последней чумной эпидемии, а это было не так уж и давно, на кладбищах не хватало места, и мёртвых складывали здесь штабелями. Взгляни.
Луч фонарика остановился на проломе в стене, Михаэль приподнялся на цыпочки и заглянул туда.
Камера была заполнена человеческими костями. Сотни, если не тысячи, черепов громоздились до самого верха. На Михаэля таращились бесчисленные пустые глазницы. В некоторых из них ему почудилось движение - то ли насекомые, то ли пыль, поднятая движением воздуха, то ли тени от луча фонарика. Объяснений было достаточно, но Михаэлю все равно стало не по себе. Для чего они сюда явились и потревожили вечный покой мёртвых?
- Что, страшно? - Вольф будто прочёл его мысли - : Мне всегда казалось, что они чувствуют наше появление и не особенно рады ему.
- Что это? - спросил Михаэль.
- Карнер. Как сказал бы ваш учитель, от латинского carnarium...
- Хранилище черепов - подсказал Михаэль.
- Верно. Эта идея родилась тогда, что называется, от нужды. Во время последней чумной эпидемии кладбища были переполнены, кроме того, опасались, что зараза от мёртвых перекинется на город. Поэтому стаскивали их сюда.
- Всех? - усомнился Михаэль.
- Да, ты прав, места было не так много. Но люди и тогда были не дураки. Они составляли гробы штабелями, а когда камера заполнялась, замуровывали её. После этого рыли новый карнер и так далее. А когда гробы истлевали - при здешней сырости и тепле на это уходило лет десять, - старые камеры вскрывали, кости складывали поплотнее и освобождали место для новых гробов. Экономно?
У Михаэля мороз прошёл по коже. Он представил себе, каково было выполнять эту работу: вынимать из истлевших гробов кости и складывать их штабелями вдоль стен в свете коптящих факелов.
- Ужасно, - прошептал он.
Вольф секунду помолчал, а потом произнёс тоном, отнявшим у него ещё часть и без того пошатнувшейся симпатии Михаэля:
- Однако это неистощимая сокровищница для человека вроде меня, который всегда в погоне за зловещими историями. И я тебе ещё не показал самбе интересное.
- Да, - скупо отозвался Михаэль. Он уже начал жалеть, что пошёл с Вольфом. Как и всякий мальчик в его возрасте, он любил историй о привидениях и демонах, о чудовищах и катакомбах с мертвецами, которые только и ждут, чтобы встать и наброситься на живых. Но здесь был не роман, а действительность, и все мертвецы, которых высвечивало фонариком Вольфа, были когда-то живыми людьми с невыдуманными судьбами. Михаэль всегда посмеивался над теми, кто боялся кладбищ и домов, где кто-нибудь умер. А теперь ему самому было не по себе. Они спустились в настоящее царство мёртвых, где нечего было делать живым. Он вдруг понял, почему Бергман не повёл экскурсию в эту часть катакомб. Ему хотелось поскорее уйти отсюда.
Но он тем не менее не возразил и отправился за Вольфом дальше. Ему не хотелось показаться трусом.
Вольф привёл его в пустое помещение поперечником в двадцать шагов, в середине которого была дыра метра в два, окружённая защитными перилами. Это напоминало старинный колодец, но что-то подсказывало Михаэлю, что тут что-то другое.
- Что это? - спросил он дрожащим голосом.
Ему ответило зловещее эхо. Воздух здесь был сухой, и при каждом шаге взвивалась пыль, от которой свербило в глазах и в горле. То, что Михаэль чувствовал, стоя перед карнером, было понятно, но страх, внезапно охвативший его здесь, был необъясним. Ему казалось, что помимо него и Вольфа здесь присутствует ещё кто-то (или что-то). Он подошёл поближе к писателю, который небрежно облокотился о перила. Луч фонарика бил направлен вниз.
Конечно же то был не колодец. Луч света падал в просторное куполообразное помещение, глубина которого не поддавалась оценке, потому что оно было заполнено человеческими костями так, что до дыры в потолке оставалось метра три - четыре. Судя по всему, трупы здесь просто сбрасывали вниз, их были тысячи, если не десятки тысяч. В отличие от карнеров, где скелеты складывали упорядочению, здесь они просто громоздились кучей высотой в пять, а может, и в пятьдесят метров.