Михаэль помедлил не дольше секунды, спустился с тротуара и твёрдым шагом направился к машине. Задняя дверца раскрылась перед ним, и он сел в машину.
Глава семнадцатая
МАГИЧЕСКИЙ КАМЕНЬ
Ночная поездка проходила словно в чужом, причудливом и зловещем мире. Город, пролетавший за тонированными стёклами, странным образом изменился: все краски были приглушены, движения людей и машин казались отрывистыми, словно в фильме, пущенном не с той скоростью, все огни казались то чересчур яркими, то чересчур матовыми. Он чувствовал, что дыхание чего-то древнего, давно забытого и привнесённого в этот мир было магией Вольфа. Должно быть, Вольф чувствовал себя очень уверенно, потому что даже не пытался замаскировать действие своих зловещих сил. Машина была без водителя. На водительском месте ощущалась некая тень, некое движение, которое сразу исчезало, стоило только взглянуть на него прямо. Руль и рычаг переключения скоростей не двигались, и Михаэль не мог точно сказать, работает ли мотор, или этот шум всего лишь шорох ветра о кузов.
Он также не мог сказать, сколько времени длилась поездка. Автомобиль бесшумно скользил по городу, постепенно огни фонарей рекламы сменились полумраком предместий, и наконец они подъехали к замку.
Здесь тоже все изменилось. Обычно замковый ансамбль за кованой оградой был всю ночь ярко освещён. Теперь все прожектора были погашены, за окнами лежала темнота, а садовые ворота, которое после закрытия музея тщательно запирались, распахнулись перед подъехавшей машиной, словно по мановению невидимой руки.
Автомобиль доехал до главного входа, остановился, и дверцы раскрылись. Михаэль вышел и поёжился - и не только от холодного ветра. Нигде не чувствовалось ни малейшего следа человека. Но чьё-то присутствие ощущалось. Когда он ступил на лестницу, ведущую к главному входу, что-то неуловимое, похожее на паутинки бабьего лета, мимолётно коснулось его лица.
Так же беззвучно, как и дверцы автомобиля, перед ним распахнулись двери замка. Огромный зал вестибюля тонул в сумерках.
Михаэль нерешительно огляделся, не зная, куда: идти дальше. Не блуждать же наугад из одного помещения в другое в поисках Вольфа.
Но долго ждать ему не пришлось. На лестнице послышались неравномерные шаги, будто идущий прихрамывал или подволакивал ногу. Когда в темноте наконец обозначились контуры фигуры, Михаэль узнал Анзона. Тот действительно хромал. На лбу у него красовалась громадная шишка, а согнутую левую руку он прижимал к груди, будто опустить её было больно. Видимо, битва с Брокком не прошла для него бесследно.
Главнокомандующий Подземья жестом приказал следовать за ним. Поднимался он по лестнице с таким же трудом, как и спускался. Они пересекли зал со старинными портретами в рост, затем ещё один зал, полный рыцарских доспехов. Михаэль всюду видел и то, о чём говорил отец: крошечные красные глазки видеокамер и датчики, которые контролировали здесь каждую пядь. Отец ошибался в одном: как видно, Вольф был в силах наложить чары и на технику. А если она даже и срабатывала, подавая где-то сигналы тревоги, охрана была зачарована.
Наконец в одном зале Анзон сошёл с ковровой дорожки, протоптанной миллионами посетителей, и коснулся рукой деревянной панели на стене- Послышался тихий щелчок, панель вдвинулась в сторону, из открывшегося проёма дохнуло жаром, и Михаэль шагнул в узкий -проход.
Как и предполагал отец, то была скрытая система внутри замка. Здесь пахло гарью, на стенах лежал плотный слой сажи.
Анзон закрыл за собой потайную дверь и указал налево. Они долго шли по коридору, потом спустились по лестнице, снова прошли вперёд и опять поднялись по ступеням. Михаэль потерял ориентировку, но теперь он и не пытался запомнить дорогу. На сей раз он уже не собирался бежать или как-то защищаться.
Наконец Анзон подвёл его к низкой, обитой ржавым железом двери, в которую было вделано зарешёченное оконце. Михаэль покорно вошёл, узнал застенок, в котором уже однажды сидел, и удивлённо обернулся к Анзону:
- Где Вольф? Мне надо к нему, и
- Не сейчас, - ответил Анзон. То были его первые слова, и Михаэля поразил его голос, лишённый всякого выражения. И вообще он мало чем напоминал того властного военачальника, каким его знал Михаэль. А ведь он должен был держать на Михаэля зло хотя бы за свои ранения, но лицо его оставалось неподвижным, словно застывшая маска.
- Но мне надо к нему! Он дал мне слово отпустить моего отца и Хендрика, если я приду.
- Не сейчас, - повторил Анзон, как магнитофон. Он уже хотел повернуться и уйти, но Михаэль рванул его за руку. Лицо Анзона исказилось от боли. Он выдернул руку, но больше ничем не ответил на грубое поведение Михаэля. Тот Анзон, которого знал Михаэль, не упустил бы случая нанести удар.