- Нет! - поспешно ответил Михаэль. - До вчерашнего вечера я и не знал о существовании этого подвала.
Отец приступил было к сердитому выступлению, но мать перебила его:
- Оставь ребёнка в покое! Поговорим об этом после. Надо успокоиться. На сегодня и так слишком много.
- У него был целый год времени, чтобы...
- Не сейчас, - сказала мать с неожиданной твёрдостью, и отец взглянул на неё со смешанным чувством злости и смущения. Но смущение перевесило. Видимо, он и сам понимал, что сейчас от Михаэля не добиться ответа, сколько на него ни кричи.
Он взглянул на часы и сказал:
- Мне надо отъехать. Вернусь часа через два, самое позднее - через три. Тогда и поговорим. А ты за это время подумай, кому доверять: родителям или этому негодяю.
Он поднялся, прихватил с собой книгу Вольфа и записную книжку.
- А чтобы тебе легче было сделать выводы, могу тебе сказать, что он все равно попался. Полиция чрезвычайно заинтересовалась, откуда взялся этот мальчик и сколько времени Вольф продержал его в заточении. Рано или поздно правда обнаружится. И я думаю, что это случится очень скоро.
- А что, его уже нашли? - спросил Михаэль.
- Пока нет, - ответил отец, уже выходя. - Но это вопрос времени.
Но Михаэлю было лучше знать. Там, где Вольф сейчас находился, его не разыщет ни одна полиция мира. При этом Вольф ни о чем не мечтал бы сейчас так сильно, как о тюремной камере, где он смог бы провести остаток своих дней под надёжной охраной. Но Михаэль ничего не сказал, а, дождавшись, когда отец уйдёт, встал из-за стола.
- Я... пойду к себе.
- Иди, ответила мать. - Но если хочешь, можем поговорить. Я хочу сказать... если тебе стыдно или неприятно, можешь всё просто написать.
Михаэль растерялся. И постепенно начал - понимать, что означают загадочные намёки родителей. В первый момент эта мысль показалась ему настолько абсурдной, что он чуть не рассмеялся.
- Я здесь, внизу, если вдруг понадоблюсь тебе, - сказала мать.
Михаэль остро ощутил тёплое чувство благодарности. Какими бы абсурдными - или, по крайней мере, ошибочными - ни были подозрения его родителей, но все же слова матери были искренними, и он мог бы все ей доверить, не боясь упрёков и наказания. И в какой - то момент он чуть было не решился на это. Но его остановила мысль, что она ему не поверит. Не поверит и почувствует себя глубоко задетой его якобы обманом.
Когда он поднимался по лестнице, его охватил приступ бессильной ярости. Мало того, что он сам очутился ещё дальше от решения этой загадки, так его родители теперь подозревают Вольфа в том, что он похищает и растлевает
детей и нечто подобное допустил в отношении Михаэля. Ну и денёк выдался!
Но этот денёк ещё далеко не подошёл к концу.
Войдя в свою комнату и закрыв за собой дверь, он очутился в полутьме и почувствовал, как это ему неприятно. Видимо, темнота и сумерки теперь всегда будут неприятно напоминать ему о Подземелье и об ужасах минувшей ночи. Он шагнул к окну и резким движением поднял жалюзи. На улице перед домом все ещё толпились люди. Пожарная машина уже уехала и две из трёх патрульных машин тоже. Обгорелые останки были огорожены, и двое полицейских не подпускали к ним любопытных, тогда как два криминалиста уже приступили к работе на пепелище: они фотографировали, поднимали какие - то предметы и клали их в специальные пластиковые пакеты. Михаэль не понимал, что эти люди надеются найти.
Он хотел уже отойти от окна, как вдруг заметил в сторонке фигуру, в которой было что-то необычное. Мужчина был высокого роста, одетый в чёрный плащ почти по щиколотки. Правая его рука скрывалась в кармане, зато на левой Михаэль заметил чёрную кожаную перчатку. Широкополая чёрная шляпа и чёрные очки, не подходившие ни к погоде, ни к сезону, а также высоко поднятый воротник почти полностью скрывали его лицо. Но, может, он его не прятал, а защищал?
И тут мужчина, будто прочитав мысли Михаэля или почувствовав его взгляд, поднял голову. И хотя их разделяло не меньше тридцати метров и Михаэль стоял в полутёмной комнате, он явственно ощутил на себе внимательный, изучающий, а может, и враждебный взгляд. Михаэль смотрел на незнакомца с колотящиеся сердцем, а потом развернулся и бросился из комнаты. С шумом спустившись по лестнице, он проведал мимо изумлённой матери и распахнул дверь. Мать окликнула его, но он даже, не оглянулся.
Было ли это случайностью или нет, но, когда он выбежал на улицу, мужчина в верном развернулся и стал медленно удаляться, опустив голову и спрятав руки в карманы. Михаэль стал быстро нагонять его. Их разделяло шагов десять, как вдруг незнакомец свернул налево. И прекрасно, теперь-то Михаэль его догонит; там был тупик, упиравшийся в стену. Михаэль припустил, свернул за угол т - и обомлел. Мужнины и след простыл, но ведь Михаэль только что видел его, а по обеим сторонам тупика были лишь глухие стены без дверей, без арок и ниш. Человек как сквозь землю провалился.