- Многие вещи кажутся чудесами, но на самом деле чудес не бывает.
- Расскажи мне об этом, - попросила Лиза. Она уселась напротив Михаэля, подперев подбородок кулаками, и смотрела на него сияющими глазами. - Расскажи мне о вашем мире. Я хочу знать, что там, наверху. Чума ещё свирепствует?
Михаэль чуть не расхохотался:
- Чума? Нет, чумы уже вообще не бывает. Есть другие болезни, но не такие тяжёлые.
- А война?
- О, она закончилась пятьдесят лет назад... - начал Михаэль, но тут же запнулся: - Какая, война?
- Против мусульман, ответила Лиза. – Турки всё ещё осаждают город?
- Турки?! - На этот раз Михаэль все же рассмеялся - А я и не знал, что мы с ними воевали. Они наши союзники. Наши друзья.
- Союзники? - не поверила Лиза, но тут же сильно встревожилась: - Тогда, наверное, у вас, появился могущественный враг, если вы объединились с турками.
- Да нет, - ответил Михаэль, помолчал и продолжил другим тоном: - Боюсь, у тебя неправильные представления о нашем мире. Наверное, вы уже очень давно здесь. У нас многое изменилось.
Михаэль посмотрел на Лизу и засмеялся. Ему хотелось не столько рассказывать о своём мире, сколько расспрашивать её, но любопытство Лизы было неутолимей, к тому же оно ему льстило, и он немного рассказал ей о себе, о своих родителях, о своём городе и доме, о своей жизни и о школе - как только он о ней упомянул, Лиза опять удивлённо подняла брови, и Михаэль с оттенком зависти понял, что здесь никаких школ нет, - и ещё о множестве других вещей, в которых Лиза вряд ли что-нибудь поняла. Но она заворожённо следила за его губами, задавала ему наводящие вопросы и вообще оказалась внимательной и благодарной слушательницей. Он говорил не меньше часа, пока Лиза с видимой неохотой не встала и не начала убирать посуду.
- Ты уже уходишь? - спросил он.
- Мне нельзя было столько тут оставаться. Нам вообще нельзя с вами разговаривать, ты это знаешь? Анзон придёт в ярость, если узнает, что я пробыла у тебя так долго.
- Но тебе не попадёт?
Лиза помотала головой:
- Конечно нет. Не беспокойся. Но я должна помогать матери на кухне. Скоро придёт Эрлик и, может быть, колдун, надо все приготовить к их приходу.
Она встала, держа в руках поднос, и взглядом попросила Михаэля открыть ей дверь.
- А ты ляг и поспи - сказала она. - У тебя усталый вид. А у Эрлика будет к тебе много вопросов. Может быть, добавила она с виноватой улыбкой, - даже больше, чем у: меня.
Михаэль открыл дверь, бегло взглянул на стражника и спросил у Лизы:
- А что с Вольфом? С ним можно поговорить?
- Думаю, нет, - ответила Лиза. - Но ты за него не беспокойся. Его хорошо содержат. Хендрик о нем заботится.
- Хендрик?
- Мои брат. Ты с ним ещё познакомишься. Ты видел его в окне, он мне рассказал.
Значит, лицо в окне напротив ему не примерещилось. Лиза быстро удалилась. Михаэль смотрел ей вслед, пока не наткнулся на мрачный взгляд стражника. Он быстро отгородился от него дверью и почувствовал, что действительно устал. У свежезастланной кровати был такой манящий вид. Михаэль подумал, что ему не повредит прилечь. Он не собирался засыпать, но уже через пять секунд спал как убитый.
Глава седьмая
ВТОРЖЕНИЕ
Казалось, в этот день время протекало с разной скоростью: сперва оно долго стояло на месте, а когда стемнело, понеслось вперёд с удвоенной быстротой.
Михаэль обыскал весь дом от подвала до чердака, заглянув буквально в каждый уголок, в каждый закуток, где могло бы спрятаться такое существо, как блуждающий огонёк, но нигде не обнаружил Двицеля. Первоначальное беспокойство переросло в страх, а вскоре и в панику, поскольку в доме Двицеля не оказалось, а это означало для него верную смерть.
Когда Михаэль бегал из комнаты в комнату, родители поглядывали на него с тревогой, но не задали ни одного вопроса. Позднее он понял, что у них и своих забот хватало. Когда стало смеркаться, они отправились в спальню, чтобы переодеться для ужина, но задержались там, и Михаэль, проходя мимо дверей, слышал их негромкие голоса. Слов он разобрать не мог, да и не хотел, потому что подслушивать других было не в его обычае, однако по тону разговора понял, что предстоящий ужин их мало радует.
Михаэль тоже не особенно радовался. Он целый день подыскивал повод, чтобы остаться дома. Но что-то подсказало ему, что родители не посчитаются ни с каким предлогом. В конце концов, они отправлялись вместе поужинать не для того, чтобы провести приятный вечер или отвлечь Михаэля от треволнений минувшей ночи, а для того, чтобы поговорить.