Толпа на мгновение затихла. Всем без исключения хотелось в отпуск. Еще пара недель, и каникулы закончатся, а там и новый семестр не за горами: полгода изматывающей муштры и учебы.
– Это вряд ли, – серьезно произнес крепыш, продолжавший стоять на четвереньках. На четырех точках ему было удобнее сохранять равновесие. Похоже, ему крепко досталось в подвале.
После этого парни галдящей толпой рванули к грузовику, не забыв подхватить под руки и ноги товарища, так и не сумевшего подняться с газона. На этот раз несли правильно: головой вперед. Когда все вместе – хорошо! Никто не забыт в подвале, не брошен. А огнемет… Фиг с ним, с огнеметом. Все равно эту железку списали еще две недели назад. По технике безопасности его нельзя было использовать из-за вмятины на одном из баллонов и на подтравливающем воздух регуляторе давления.
Кадеты, галдя, загрузились в бронированный кунг грузовика. Первым занесли на руках улыбающегося огнеметчика Богданова, бережно прижимающего к груди драгоценный костяной рог – их пропуск на следующий курс. А может быть, и на билет в отпуск. Кто знает? Черствые сердца командиров зачастую бывают отходчивы.
Начальник Президентского кадетского военного училища генерал-лейтенант Александр Владимирович Ильин частенько смотрел сквозь пальцы на выходки своих непоседливых питомцев, будущих офицеров державы.
Кожекрыл пронзительно завизжал, перекрывая рокотание двигателя, работающего на холостых оборотах. Похоже, поездки на армейском транспорте ему не особо нравились. Дитя неба не любил быструю езду по разбитым дорогам города.
Дверца кабины захлопнулась, лязгнув на прощание металлом.
Грузовик лихо развернулся на пятачке двора, сбив урну для мусора и изуродовав мощными протекторами газон с клумбой, редко засаженной одинокими цветами.
Малолетние штрафники задерживаться здесь больше не собирались.
– Шпана! – злобно бормотнул жэковец себе под нос. И, непонятно к кому обращаясь, добавил: – Вот я в их годы… Эхе-хе!
Что он делал в их годы, старичок не успел рассказать. Из подвального окошка выполз-выкарабкался саженного роста мужик, одетый в комбинезон повышенной биологической защиты, когда-то имевший ярко-желтый цвет, бряцая дополнительно нашитыми на плечах и груди защитными металлокерамическими пластинами.
Поднявшись с потрескавшегося асфальта, он незамедлительно направился к крыльцу. От него густо несло амбре, знакомым всем, кто хоть раз побывал в городских подвалах. Но запах плесени, нечистот, разложившейся органики и химии явственно перебивался кислым духом использованной огнесмеси.
– Где эти гаденыши?! – проревел мужчина, поднимая запотевшее изнутри забрало шлема. – Чуть живьем не зажарили, поганцы! – К запахам подвала и гари добавилась терпкая нотка свежего перегара.
Вместо ответа старичок пожевал губами и, обратившись к лифтеру, кратко объяснил, не вдаваясь в лишние подробности:
– Это Семеныч. Гм-м… наш штатный слесарь!
Проводив взглядом грохочущий грузовик, лифтер вперился в жэковца:
– Давай веди! Показывай, что тут у вас приключилось.
Старичок первым вошел в подъезд и начал подниматься по лестнице, отделанной под мрамор, шаркая ногами, обутыми в ботинки со стоптанными вовнутрь каблуками. Темные дубовые перила с потрескавшимся лаком и остатки вычурной лепнины под потолком несли на себе отпечаток той эпохи, когда строился этот многоэтажный дом. Похоже, подъезд знавал лучшие времена. Оглядываясь через плечо, старик безостановочно тараторил, вводя Шаржукова в курс дела:
– У нас в лифтовой шахте поселился кто-то из ментальных паразитиков. Неприятное соседство, сами понимаете. Жильцам мы ничего говорить не стали. Не стоит беспокоить людей по таким пустякам. Сами посудите, у нас сорок три этажа, без лифта никак не обойтись. На этой неделе «Скорую» вызывали шесть раз, а сегодня только пятница. У всех пострадавших один и тот же диагноз: глубокая депрессия, перемежаемая резкими всплесками беспричинной радости. Приступы необъяснимой эйфории так же резко сменяются еще более непонятной меланхолией. Словно черная змея печали обвила их сердца. Извините за такое образное сравнение, но точнее не передать. Так вот, все это начинало происходить с нашими жильцами, когда те поднимались в лифте. Сейчас, гм-м, некоторые из них до сих пор лежат в районной неврологии. Врачи говорят, что они там надолго «прописались». Так и до судебных исков ЖЭКу недолго. Вот мы и решили вас вызвать. Посмотрите, проверьте, то да се.