Он положил руку на мою руку, и я вздрогнула.
— Прошу заканчивать, — сказал хозяин.
Он не шутил. Через пять минут нас выставили из паба, и грохот из мужского туалета затих, когда бармен запер за нами дверь.
— С ними там ничего не случится? — сказал Джаспер Блэк.
— С вашими приятелями?
— Да.
— А вам не все равно?
— Все равно.
— Ну и отлично.
Мы стояли и смотрели друг другу на обувь. Шел дождь. Это же Лондон, Усама, так что, если я забуду сказать про погоду, ты просто представь себе, что холодно и дождливо, сильно не ошибешься.
— С вами ничего не случится? Я что-то за вас волнуюсь.
— Вы за меня волнуетесь? Да вы меня совсем не знаете. Вас мои проблемы не касаются.
— Есть еще такая штука, называется сочувствие, — сказал он. — Мы должны друг друга поддерживать. У вас тяжелая ночь. Может, разрешите мне хотя бы проводить вас до дому?
— Не разрешу, потому что у меня нет дома. У меня квартира.
— Тогда до квартиры.
— Это рядом, за углом. Не беспокойтесь за меня, со мной ничего не сделается. Приду домой, поставлю чайник.
— Где вы живете? — сказал он.
— Веллингтон-Эстейт, на углу Веллингтон-роуд. С мужем.
— Забавно, — сказал Джаспер Блэк. — Вы живете прямо через дорогу от меня. Мне видно Веллингтон-Эстейт из окна.
— Спорим, на цену вашего дома это не повлияло.
— Уверен, что внутри очень симпатично, — сказал он.
— Сойдет. Во всяком случае, у нас окна не выходят на Веллингтон-Эстейт.
Он улыбнулся.
— Пойдем в ту сторону вместе, — сказал он.
Мы пошли, и он обнял меня за плечи. Я не знала, как ему помешать. Я думала, может, он просто добрый. Я боялась, вдруг мой муж пойдет мимо и увидит, как мы идем. Я боялась, что мой муж взорвется. Да господи, я просто боялась.
Когда мы дошли до дому, машины мужа не было на улице. В нашей квартире свет не горел, было ясно, что он еще не вернулся.
— Он еще не вернулся.
Не знаю, зачем я это сказала. Как глупо. Не знаю, зачем я вообще разговаривала с Джаспером Блэком, он ведь даже не сказал мне, как его зовут.
— Ваш муж еще не вернулся? — сказал Джаспер Блэк.
— Да. Окна темные.
— Может, зайдем ко мне? — сказал Джаспер Блэк. — Я вам заварю кофе.
— Я не пью кофе.
— Ну чаю, — сказал он.
— Нет, спасибо. Мне уже пора домой.
— Да зачем? — сказал он. — Вас же там никто не ждет.
— Похоже что нет.
Хотя там меня ждал мой мальчик. Но я не могла сказать ему про это, как я могла? Я не могла сказать ему, что пошла в паб и бросила единственного сына совершенно одного в пустой квартире. У меня могли бы отнять ребенка. В смысле социальная служба. Так что я замерла. Я не знала, что делать. Дождь шел все сильнее, а я так нервничала, что не могла говорить, даже думать не могла. Джаспер Блэк сделал все за меня.
— Тогда пойдемте, — сказал он. — Пойдемте ко мне. В таком состоянии вам нельзя оставаться одной. Хорошая чашка чаю вам не помешает, я настаиваю.
Джаспер Блэк так и не налил мне этой чашки чаю, Усама. Мы пошли к нему домой, и оказалась, что это одна из тех георгианских жемчужин. Очень милый домик, внутри все опрятно, наверно, к нему приходила уборщица. Его дом стоял через дорогу от нашего, метрах в пятидесяти сзади. Насчет этого он не соврал. В гостиной он поставил какую-то ньюэйджевскую музыку с монахами и без ударных. Он сказал, что музыка меня успокоит, но ничего она не успокоила. Я все смотрела в окно, выглядывала, не вернулся ли муж.
— Моя девушка уехала, — сказал Джаспер Блэк.
— Ага.
— Да, — сказал он. — Она в Париже.
— Очень мило. В отпуске?
— По делу. Мы журналисты. Она пишет о парижской Неделе моды. Ее зовут Петра Сазерленд. Может, вы что-нибудь из ее работ читали?
— Мм?
— В «Санди телеграф», — сказал он. — Мы оба работаем в «Санди телеграф». Там мы и познакомились.
— Очень мило. Слушайте, я не знаю, что я здесь делаю, наверно, я сошла с ума, пожалуй, я пойду домой.
— Пожалуйста, не уходите так рано, — сказал Джаспер Блэк. — Ради вас же самой, останьтесь еще немного, дайте я помогу вам успокоиться.
— Вы не понимаете.
— Нет, кажется, понимаю, — сказал он.
Он стал гладить мою шею, так мягко и ласково. Меня как током ударило, я так и чувствовала, как электричество пробегает вверх-вниз по телу. Он очень нежно раздел меня, а я стояла и дрожала, а потом он тоже разделся, полностью.
— Это совсем на меня не похоже.
— И на меня тоже, — сказал он. — Господи, у вас такая красивая грудь.
— Что вы сказали?
— Что у вас красивая грудь, — сказал он.
— А. Муж не так ее называет.