— Это вам решать,— глухо ответил Гарри, глядя на могильную плиту.— Это ваш поединок... Я свой давно проиграл...
Рон положил руку на плечо друга.
— Почему ты ходишь сюда один?
— А ты бы для разговора с Гермионой привел с собой группу поддержки?— усмехнулся Гарри.— Просто я уже готов разговаривать с ней, с той, что потерял... А ты на полпути...
Рон молчал. Он смотрел на небо, где собрались тучи, и сжимал в руке медальон — это посланное ему прощение, свидетельство того, что он всегда был и остается частью ее жизни, что там всегда будет место для него.
— Как Сара?— Гарри перебирал пальцами траву и смотрел куда-то вдаль усталыми глазами.
— Она сейчас почти всегда спит, приближающееся полнолуние отнимает у нее много сил,— Рон поднял лицо к небу, не видя, но ощущая почти закончившую свой рост луну.
— А ты как?— Гарри перевел взгляд на друга, замечая, что тот немного бледен.— Трудно?
— Привычно,— пожал плечами Рон. Он посмотрел на могильную плиту, возле которой они сидели, и ощутил застарелую тоску, от которой никогда не сможет избавиться. Наверное, как и Гарри.— Она часто мне снится...
— А мне нет... Мне вообще не снятся сны,— признался Поттер, прикрывая глаза.— Уже почти четыре года... Я даже привык...
Рон пожал плечами: наверное, друг заслужил этот ночной покой — после стольких лет, когда его мучили кошмары прошлого. Каждый из них заслуживал покоя. Он сильнее сжал цепочку, замечая, как золото согревается в руке.
Они молчали, думая о двух женщинах, что навсегда соединили их жизни и судьбы. На кладбище опустился мрак пасмурной ночи, первые капли ложились на плиты и траву.
— Он идет каждый год после заката,— Гарри поднял ладонь, ловя слезы неба.
— И зная это, ты никогда не берешь зонт,— усмехнулся Рон, треся головой — глупая звериная привычка, от которой сложно отделаться даже в полном сознании.
— Я люблю дождь...
Рон даже передернулся.
— Расскажи мне...
— О чем?— Рон смахнул с носа капли дождя.
— О своих снах,— Гарри, не отрываясь, смотрел на золотую надпись, казалось, что его губы беззвучно повторяют это «прости», будто бы выжженное в его сердце.
— Они разные... Иногда я вижу ее маленькой, еще до Хогвартса... Она бегает в саду и смеется... Иногда я вижу ее с тобой... Не люблю эти сны...
Гарри хмыкнул, но ничего не сказал.
— Но чаще всего она бывает взрослой, такой, как я ее помню в последние дни... И она улыбается, она спрашивает про отца, про братьев, про детей... Никогда про тебя, словно про тебя она и так все знает...
Гарри кивнул, совсем не удивленный этим. Хотя — это же всего лишь сны, разве нет?
— Хорошо, что она не спрашивает про меня,— вдруг заговорил Поттер, чуть улыбаясь.— А то ты бы прямо во сне превратился и помчался меня убивать...
— Не смешно,— Рон насупился, хотя прекрасно понял, о чем говорил Гарри.
— Прости...
— Гарри.
— Что?
— Я был неправ...
Гарри непонимающе смотрел на него, хмурясь.
— Ты никогда не был виноват в ее смерти.
Друг сглотнул, руки его дрогнули.
— Рон...
— Ты бы никогда не позволил ей умереть.
— Но я позволил...
— Она тебя простила, и я... тоже,— Рон снова положил тяжелую ладонь на плечо Гарри. Они оба были мокрыми, но дождь не мешал им сегодня.— Осталась малость... Ты должен простить себя...
— Только после тебя,— ответил после секундного молчания Поттер.— Потому что Гермиона тебя тоже давно простила...
Гарри указал на медальон, что Рон все еще сжимал в ладони. Они криво усмехнулись.
— Мне пора,— он поднялся, разминая затекшие ноги.— Не хочу оставлять Сару одну надолго...
Гарри кивнул, не пошевелившись. Видимо, он собирался провести здесь всю ночь. Один.
— Увидимся, брат.
Гарри поднял на него глаза и улыбнулся.
— Обязательно.
Рон исчез беззвучно, словно растворился в пелене дождя. Гарри стер с лица воду и снова посмотрел на могильную плиту. Ему казалось, что если бы на ней была фотография, то Джинни бы улыбалась.
Малфои: новая жизнь
— У меня для тебя две новости: одна — неожиданная, вторая — обнадеживающая...
Лили подняла глаза от книги, которую пыталась читать, пока ее брат и муж с умным видом слонялись по дому, то и дело попадаясь под ноги Ксении.
— Скор...
— Я не даю тебе выбора решать, какую новость ты хочешь услышать первой,— перебил ее Малфой, который, как ни странно, переоделся и сейчас стоял перед ней в темном костюме, благо, что без галстука. Сверху, куда удалился, наконец, Джеймс, послышался его смешок, но Лили проигнорировала брата.
— Итак?— она не ожидала ничего хорошего.