– Бабочки ночью спят, – сказал я.
– Не всегда, – сказала она и снова закрыла глаза.
В тот же миг перед нами снова появилась бабочка.
– Ты хорошая ученица, – похвалил я ее, удивляясь ее сообразительности.
Нас встретил официант и проводил к одному единственному столу, который находился в центре зала, был накрыт белоснежной скатертью и сервирован на двоих. На столе стояли две свечи, которые официант зажег, едва мы присели.
Потом он удалился, пожелав нам приятного времяпрепровождения. А через минуту, пришли два другие официанта и принесли нам разные кушанья. Я безумно хотел маминого борща. Именно с него я и начал свою трапезу. После того, как моя тарелка была пуста, я перевел дух и увидел, как напротив меня сидела довольная девочка и уплетала за обе щеки тоненькие сосиски. Все было так вкусно, что не возможно было описать. Девочка ела с аппетитом, хотя, это не мешало ей смотреть по сторонам, наблюдая за различными экзотическими бабочками и птицами, появляющимися из ниоткуда. Когда я спросил у нее про них, то она ответила, что не знает что это за птички, просто она представляет их себе и они, тут же появляются на самом деле. На десерт я съел мороженое и фрукты, а моя соседка лихо одолела несколько пирожных с воздушным безе.
– Это мои любимые пирожные! – воскликнула она, когда их принесли.
Я испытывал огромное счастье, наблюдая за тем, с каким аппетитом и удовольствием она расправляется с ними.
В этот раз мы наелись просто до отвала. Я вытер салфеткой с ее лица остатки пирожных, и мы встали из – за стола. Теперь нам предстояла дорога назад. Только на сытый желудок, проделывать ее было горазда приятнее, чем на голодный. Мы вышли из зала и сразу же очутились снова в вагоне. Мужчина в лиловом плаще встретил нас.
Мы поблагодарили его. Он заулыбался. Девочка взяла его за руку, и он проводил нас до выхода из вагона. На прощанье, он протянул нам две теплые куртки. Одну большую, как раз моего размера, а другую поменьше, которая была впору девочке.
– Возьмите, – сказал он, – вам там пригодится.
Он был прав, ведь нам предстояло вернуться в тот самый холодный вагон. Мы не стали отказываться от его презента и с удовольствием надели куртки.
– Пожелайте нам удачи, – сказал я, обращаясь к нему.
– Чертовского вам везения, – сказал он и помахал нам рукой.
Мы открыли дверь вагона, в котором была зима. На нас сразу подул холодный ветер из открытого окна. Я поспешил закрыть его, но прямо перед тем, как я поднес к нему руку, окно само моментально закрылось. Я вздрогнул от неожиданности, но моя юная спутница своей хитрой улыбкой успокоила меня. Я понял, что она просто представила закрытое окно. Она, действительно, оказалась очень способной. Все схватывала, буквально, на лету, чего нельзя было сказать обо мне. Я, проведя здесь столько времени, никак не мог привыкнуть к тому, что кажется элементарным. Я улыбнулся в ответ девочке и потрепал ее по волосам. Потом хотел надеть ей на голову капюшон, и уже было потянулся к нему своей рукой, но, вдруг, остановился, решив, что сейчас самый подходящий момент сделать ответный ход. Я закрыл глаза и представил девочку в капюшоне на голове. Открыв глаза, я увидел, как она хохочет, а на ее голове красуется капюшон, точь в точь, как я только что себе представлял.
Мы остановились напротив купе, в которое в прошлый раз вернулся «фриц».
– Нам сюда, – сказал я девочке.
– А кто здесь нам нужен, как его зовут?
Я задумался, так как представить ей немца «фрицем» было бы не правильно, а его имени, я не знал.
– Ты забыл? – удивилась она.
– Я не спросил его имени, – признался я, – ты войдешь со мной или, может быть, я попрошу одну тетю, чтобы ты пока побыла у нее?
– А как зовут ту тетю?
– Я тоже не знаю.
– Не знаешь, как зовут, а хочешь просить ее, чтобы она со мной посидела, – отвернулась от меня девочка.
Я попытался ей объяснить, что не думал задерживаться здесь надолго, поэтому и не видел смысла в знакомстве со здешними обитателями. Она немного подулась на меня, а потом сказала:
– Я пойду с тобой, только скажи мне, как тебя зовут?
Тут я подумал, что до сих пор не знаю даже имени своей спутницы. Надо же, я даже не удосужился за все это время, спросить, как ее зовут.
– Зови меня Макс, – сказал я.
– Это значит Максим? – спросила она.
– Почти, – улыбнулся я, – на самом деле мое имя немного длиннее.
– Хорошо, я буду звать тебя Макс, а меня зовут Клара.
– Очень приятно, Клара, – сказал я и пожал ее маленькую ручку, – у тебя очень красивое имя.
Она снова была весела и гордо подняла головку, закатив свои глазки. Клара была такая хорошенькая, словно маленькая куколка. По возрасту, она вполне годилась мне в дочери. Я и представить себе не мог, что общение с детьми может доставлять столько удовольствия и положи тельных эмоций.