Начальник требовал немедленно явиться на место выгрузки брёвен и лично проконтролировать наличие документов.
— Маша, мне нужно быстро съездить на склад. Это недолго, правда. Только документы заберу, и всё. Чтобы в Москве не пришлось ждать их почтой.
— Но ты же сказал, что отключил телефон и будешь увольняться независимо от состояния дел?
— Ну конечно. Просто документы с меня всё равно спросят перед увольнением. Одна нога здесь, другая там. Всё, не скучай.
Таксист оказался очень дружелюбным, несколько раз посмотрел на адрес, крутился вдоль бесконечных гаражей и шиномонтажа, пытаясь определить, где именно находятся складские помещения, указанные на визитке. Наконец, они подъехали к ангару, который был закрыт на большой ржавый замок. Водитель пожелал успехов и уехал, и Виктор остался один. Дверь ангара была живописно состарена, синяя краска отслаивалась как кусочки пострадавшей от загара кожи. «Надо будет показать Маше», — подумал Витя и сфоткал на телефон. Потом обошёл гаражи, испачкал в пыли брюки, почистил их. Почистил заодно и ботинки. Достал из папки ручку и проверил, пишет ли она, просмотрел договор. Собирался пройти чуть дальше, чтобы убедиться, сможет ли заехать фура, и понял, что заедут даже две. И тут, проклятая физиология, у него скрутило живот, точнее, живот начал склеиваться с позвоночником. Виктор прислонился к стене и сел на землю. Лучше не стало — закружилась голова. Он пытался себя успокоить, что ничего страшного не происходит, но сердце не поверило и решило дать дёру, пульс зашкаливал. Виктор сделал попытку достать телефон и вызвать скорую, но не смог определить габариты своего тела и положение в пространстве. Он, по всей видимости, лежал на небе, а земля была где-то сбоку, или наоборот. Но и с этим он не успел разобраться.
Очнулся он оттого, что кто-то шарил по его карманам.
— Гляди-ка, живой. Слышь, мужик, мне просто полтинник нужен, дашь?
— Сколько времени?
— Почти восемь.
— Где мой телефон?
— А я откуда знаю! В карманах его точно нет, всё проверил уже.
В карманах не было вообще ничего.
— А машина не приезжала, грузовая? С брёвнами?
— Да, была утром. Перегрузили всё на другую машину и уехали. Тут никогда столько народу не было. Все такие в одинаковых костюмчиках, прям по высшему разряду. Я ещё им помочь хотел, думал, может, подкинут чего, — послали, да ещё и угрожали.
Как ни странно, схема обмана, которая развернулась сейчас подробным сценарием аферы, оживила Виктора. Он понял, что с самого начала на него вышли мошенники и он легко, даже с радостью, отозвался на все их предложения. Кроме того, ему необычайно повезло, что были проблемы с транспортом и он отправил только одну машину вместо трёх. Оставался один вопрос: Маша была тоже элементом схемы или встреча с ней была совпадением?
Чем ближе Виктор приближался к Машиной квартире, тем взрослее и сильнее была его злость на Машу. Ведь это она его сопровождала к юристам и пускала солнечные зайчики в окно переговорной. Она отговаривала его приехать на разгрузку, она перед адским псевдобанкетом в Хижине отключила его мозг каким-то невидимым, одной ей доступным тумблером. И он пришёл на важные переговоры в состоянии белого ходока, дистанционно управляемым красивым маленьким чудовищем.
Надежда, что квартира окажется ненастоящей, что про Машу там никто знать не знает, вернула ему осанку и уверенную походку. Да, он ошибся, но он понял, кто тому виной, и больше на эту романтику не поведётся никогда. А с начальством всё уладится, и деньги он вернёт, обязательно. И правильно бабушка говорила: «Уроки жизни надо принимать». Он поднялся на лестничную площадку, постучал в дверь, позвонил в звонок, снова постучал. Никого.
— Ну конечно, кто бы сомневался
Довольный вышел он на улицу. Насвистывая песенку, направился в сторону вокзала. Пора было уезжать. Обернулся на Машин дом в последний раз и почувствовал в воздухе резкий запах дерева, леса и какой-то травы. Мимо шли две женщины, оглянулись на Виктора, и одна другой сказала: «Вроде нормальный мужик, а одеколоном разит за версту, „Шипр“ — он и есть, у отца такой был». Запах не отпускал, он не мог сделать ни шага дальше. Но зато обратно, к квартире, бежать было легко. Дверь не сдавалась. Раз — плечо, два — нога, три — плечо. Коридор, кухня. Маша.
Маша лежала на полу калачиком, как мышка или как белочка. Всё в той же серой футболке. На столе стояла бутылка вина и прислонённый к ней таблеточный блистер. В углу дожидался своего путешествия новенький Машин чемодан. И так он весело стоял, подмигивал и притопывал колёсиком, что Витя сразу всё понял. Он обнял этот чемодан и вынес, как ребёнка: