После долгих споров приняли компромиссное решение о созыве совещания в Уфе.
Вопрос о составе совещания вызвал еще более серьезные разногласия.
Дело чуть не кончилось полным разрывом, однако под давлением чехословацких представителей и представителей союзных миссий соглашение было, наконец, кое-как достигнуто.
Уфимское «государственное совещание» решено было созвать 1 сентября.
Вместо первого оно открылось 8 сентября. На нем присутствовало около 170 делегатов. Здесь были: представители самарского, сибирского, екатеринбургского правительств; делегаты казачьих войск: оренбургского, уральского, астраханского, сибирского, енисейского, иркутского и семиреченского; члены Учредительного собрания, представители местных самоуправлений, представители национальных групп, представители партий эсеров, меньшевиков, кадетов, «Единства» и кроме того представители «Союза возрождения России».
Происходивший в Уфе съезд торгово-промышленников, который требовал передачи власти военному диктатору и изгнания из будущего правительства эсеров, также желал принять участие в совещании, и мандатная комиссия совещания всего лишь большинством одного голоса (9 против 8 при одном воздержавшемся) отклонила представительство этого съезда.
Первое заседание уфимского совещания было посвящено приветствиям. Второе же состоялось только 13 сентября, ибо ждали запоздавших делегатов сибирского правительства.
На втором заседании были оглашены декларации представителей правительств, партий и групп.
Комуч в своей декларации заявлял:
«Бесспорной и несомненной является полновластность Всероссийского учредительного собрания для образования всероссийской власти. Перед этим Всероссийским учредительным собранием должно быть ответственно всякое правительство и этому Учредительному собранию оно должно передать все свои полномочия. Впредь до открытия Учредительного собрания власть, которая должна быть основана путем соглашения на государственном совещании, — эта власть должна быть ответственна перед съездом членов Учредительного собрания на тех основаниях, которые будут выработаны по соглашению на этом самом съезде».
В декларации сибирского правительства заметна, во-первых, сильная тенденция областничества, желание отгородиться «автономией» Сибири. «Имея конечной целью единую, великую, нераздельную Россию, — торжественно возвещает оно, — сибирское правительство мыслит ее создать через устроение ее отдельных областей».
Далее сибирское правительство выдвинуло следующие положения:
«Во-первых, всероссийская власть должна быть организована по типу директории, в составе не больше пяти лиц, избранных по соглашению на настоящем государственном совещании по персональным признакам.
Во-вторых, директория организует ответственный деловой кабинет министров.
В-третьих, директория ответственна только перед будущим полномочным органом правильного волеизъявления народа».
Третий пункт этой декларации своим острием направлен против Комуча, ибо поскольку директория должна быть «ответственна» только «перед будущим полномочным органом правильного волеизъявления народа», это значит, что сибирское правительство данный состав Учредительного собрания, из лона которого Комуч черпал свои полномочия, не считает правомочным, следовательно, директория до неопределенного срока не будет ответственна ни перед кем.
После оглашения деклараций, которые наметили основную линию разногласий, начался настоящий торг, в котором наиболее реакционные и черносотенные элементы поддерживали сибирское правительство.
Более двух недель продолжалась уфимская говорильня. Наступившие в это время военные неудачи Комуча на фронте, взятие Красной армией Казани и дальнейшее продвижение вперед советских войск значительно подорвали позиции Комуча на «государственном совещании».
Под натиском сибирского правительства и его сторонников учредиловцы сдали все свои позиции, и совещание в конце концов постановило образовать директорию в составе пяти лиц, фактически ни перед кем не ответственных.
Комуч едва добился внесения в положение о директории указания на то, что директория должна дать отчет о своей деятельности имевшемуся составу Учредительного собрания, которое должно возобновить свои заседания 1 января 1919 года, если к этому сроку будут налицо не менее 250 депутатов. Если же к 1 января это число не будет собрано, то Учредительное собрание открывается 1 февраля 1919 года при наличии 150 депутатов.