-Проверить наличие пульса...
-Так дышит же! - Борис Тарасович скептически посмотрел на меня.
-Проверьте! Так надо! Давайте потом поспорим! - с мольбой попросила я.
-Да есть, есть! Что дальше?
-Дальше...- я задумалась. - Дальше зрачок надо посмотреть, но я не помню, суженный или расширенный указывает на ухудшение кровоснабжения мозга...- я виновато уставилась на пострадавшего.
-Дайте бренди! И я оживу чудным образом! - прохрипел Виктор, открывая глаза. - Хватит мозг свой мучить! Не помнишь и черт с ним! Жив здоров, кажется! - он попытался подняться. - Опа! Так, я еще малёхо придверным ковриком поприкидываюсь! Надеюсь, присутствующие не против? - слабо улыбаясь, мужчина посмотрел поочередно на меня и на Дед Борю, вернувшись в исходную позицию.
-Живой! - облегченно произнёс старик.
-Ну, я бы на сто процентов не был уверен! Хотя...Живой! Точно живой! Торжественно клянусь, после эволюции из существа полового, в человека прямо сидящего, больше, вне очереди, дверь не дергать! Ну её!
Мы помогли Виктору перебраться на свою нижнюю полку. Не успев даже отойти от него, мы обернулись на открывшуюся дверь.
-Мамочки! - я прикрыла рукой рот.
-Настенька! - бросился к ней Борис Тарасович. - Что с тобой?
Девушка, стоящая в дверном проеме, слабо напоминала холеную Анастасию, которую мы знали. Вся в синяках, ссадинах. Грязная, в порванной одежде. Абсолютно не выражающее какие-либо эмоции лицо. Оглядев нас пустым взглядом, она вошла в купе. Молча налила себе полный стакан бренди. Выпила залпом, тут даже у Виктора глаза округлились. Села. Прошло мгновение, прежде чем она разрыдалась. Она выла, скулила, мычала. Обхватив коленки руками, начала истерично раскачиваться. Мы с дедом попытались ее успокоить, Обнять. Не тут-то было. Она отбивалась от любых прикосновений.
Где-то час мы трое молча сидели напротив нее. Постепенно Настя успокоилась.
-Кажется в себя приходит! -шепнул мне дедушка.
Я опять встала и подошла к ней. Убрав прилипший локон, аккуратно протерла ее лицо влажной салфеткой. Она повернула ко мне голову.
-Это было ужасно! - одними губами произнесла она.
-Тише! Пойдем! Тебе надо принять душ! Я помогу!
В душе я настроила воду. Помогла ей раздеться, залезть в чашу. Намылила ей волосы, потерла мочалкой. Когда всё мыло было смыто, она попросила оставить ее одну. Кивнув, я молча вышла, тихонько закрыв за собой дверь.
В этот раз безлицый не пришел. Мы проехали еще несколько часов, слушая приглушенные рыдания из душевой.
-Так, как я понял, не зависимо от того, что там, ты всё равно вернешься живым и здоровым! - начал Виктор. - Ну, может не совсем здоровым, но живым точно!
-Ты это к чему? - устало посмотрела я на него.
-Не вижу смысла тянуть! Пожелайте мне удачи! Я пошел!
-Ни пуха! - в уже закрытую дверь произнес Борис Тарасович.
Не успела закрыться дверь за нашим смельчаком, как тут же раздался стук.
-Типа не заперто! - мы обернулись на звук Настиного голоса. Она вышла из душа. Казалось, что вода смыла весь тот ужас, который она пережила.
Сразу, после этого, вошёл безлицый проводник. Забрал мусор. Оставил еду. Но, в этот раз не было ни книг, ни кофе. Он постоял, не долго. Будто принимая какое-то решение. Достал четыре бутылки водки, две бренди. Пару пакетов литрового томатного сока и двухлитровую колу. Также перекись, йод, бинт и упаковку пластырей. Мы, недоумевая, смотрели на всё это.
Как только за ним закрылась дверь, мы с дедом кинулись обрабатывать Асины раны. Она не сопротивлялась.
Дальше, как в тумане. Молча поели. Молча выпили. Я смотрела на них, на тех, кто уже побывал по ту сторону двери. Мне было страшно! В ушах шумело. Чертово давление. Это же всё сон! Просто сон! Кошмар, чтоб его- обыкновенный! Это не может быть реальным! Я схватила бутылку водки. Пофиг! Что еще может быть хуже этого, прости господи, напитка? Да всё, всё, что я косячила!
Ох, как не кстати, начали всплывать постыдные случаи из моей жизни! Ох, как не кстати.
И, как украла, на мороженное, десять рублей из машины друга родителей. И, как без зазрения совести, подставила шантажирующую меня девочку, в пятом классе. Как обижала девчонку в восьмом классе, чтобы понравиться другим. Как обманывала родителей. Как в детстве избивала кошку, когда она, уже не в силах терпеть, царапала меня. Как игралась чувствами и страхами других людей. Как, по моей вине умер человек.
-Что с тобой? - обеспокоенно спросила Анастасия, обращаясь ко мне.
-Не твоего ума дело! - не глядя на нее рыкнула я. - Со своими скелетами разбирайся. В мои не лезь!
-Дорогая, тебе, кажется хватит! - это уже Борис Тарасович. - Ляг, поспи!