- Не смейся только. Я шампунь открыть не смогла и мне так обидно стало, - я опустила глаза, а он погладил меня по щеке и поморщился от наклона:
- Бывает, где твой шампунь, давай открою.
Я принесла ему шампунь он открыл его и протянул мне.
- Запаяли просто, ты бы его сама и не открыла, - он вскинул на меня глаза, на секунду замер, потом моргнул пару раз, а я тут же отвернулась:
- Я ванну, отдохни пока, я помою голову и покормлю тебя, - договаривала я уже из-за закрытой двери.
22.
Мне стало страшно, а если бы диск пролетел на пару сантиметров выше и попал по горлу, ведь он мог умереть, так и не узнав, что у него будет ребенок. Ведь потом мой сын или дочь спросят меня, «а любил ли меня папа?» и что я скажу, что я ему даже не сказала. Нужно признаться.
Я помыла голову, прошмыгнула в свою спальню, чтобы сменить мокрый халат, на что-нибудь свободное и сухое, хоть я и решила признаться, шокировать своим видом его не стоит, иначе может не получится все ему объяснить. Вытащила из шкафа мягкие спортивные штаны цвета индиго, которые купила из-за мягкого пояса, который не давил, свободную белую футболку. Расчесала волосы и оставила распущенными сохнуть.
Рома на кухне гремел тарелками.
- Я же сказала, отдыхай, - начала ругаться я.
- Я всего лишь подогрел суп, и я не ранен, просто немного поцарапан, - он улыбнулся своим мыслям, помолчал и добавил, - после секса с тобой у меня на спине бывали раны и поглубже.
Я замерла с открытым ртом:
- Ты сейчас шутишь? - неуверенно улыбаясь, спросила я.
- Не совсем, - он все еще был без футболки, поэтому просто повернулся ко мне спиной и я увидела несколько параллельных белых полос, следы заживших царапин, полосы были в разных в трех или четырех направлениях и всегда по две или три.
- О, господи, - я приложила руку к губам, - прости, пожалуйста, я никогда...я не замечала, прости.
- Соник, успокойся, он хотел подойти и обнять меня, но я отскочила на другую сторону стола.
- Нет-нет, я опасна, надеюсь их никто не видел? - потому что там ежу было понятно, что это царапины от женских ногтей, - сильно болит? - никогда не думала, что способна на такое.
Рома пытался сдержать улыбку:
- Прости.
- За что?
- Ну, эти царапины, они нас рассекретили в какой-то степени.
- В смысле? - я даже остановилась, хотя все это время двигалась по дальше от надвигающегося Ромы.
- Ну, - он опять сдержал улыбку, только уголки губ дернулись, - в январе, после твоего отъезда, нам поступил этот заказ, а мы были на другом объекте, на подшипниковом заводе, который строят, слышала наверно, - я кивнула, - такие заказы как школы, мы не берем обычно, а тут шеф позвонил, сказал личная просьба и назвал ваш лицей, я согласился, хотел увидеть тебя, разобраться, почему ты уехала, трубку ты не брала. Я уехал на следующий день после тебя, решил вопрос с квартирой за день и уехал на объект, а там связи не было, потом бураны, вышку все никак не могли установить, я отвлекся, извини. Там мы жили в общем помещении, там же были общие душевые. Я себя как-то в зеркало не рассматривал, плюс по снегам бегал когда табун искали, я думал мышцы болят, да и со всеми этими проблемами, вообще мне в голову не пришло посмотреть, а когда ты это сделала я тоже был слегка занят, - теперь он улыбнулся открыто и игриво, - в общем, парни в душе увидели мою спину и долго прикалывались надо мной, на тему «как я провел каникулы». Потом все забылось, а тут, тем утром, ты опять прошлась по моей спине, и понял я это так же в душевой в школе, когда спину защипало, но парни все же успели увидеть и теперь они пытаются угадать кто же эта тигрица.
- Как стыдно! - я опустилась на стул.
- А мне нравится.
- Что тут может нравится?
- Что я могу довести тебя до такой степени удовольствия, что ты не контролируешь себя и что ты такая страстная. Ну и это хорошо сказалось на моем реноме.
- Интересно как это? - его ухмылка раздражала.
- Раз женщина так страстно реагирует, значит я не плох в постели, - ох, как он наслаждался этим.
- Если бы не твои раны…
- Ты бы сказала, что это не так? - он ухмылялся.
- Именно.
- Я бы тебе все равно не поверил, хочешь докажу?
Я вновь отскочила от него:
- Раз уж мы углубились в воспоминания, то нам нужно поговорить, вернее, мне нужно тебе кое-что сказать.
- Я слушаю.
- Сядь, пожалуйста.
- Мне уже страшно. Хорошо, - он сел, продолжая улыбаться.